000
ОтложитьЧитал
Глава 32
Я резко подскочила на кровати, пугаясь бешеного ритма собственного сердцебиения, которое, казалось, разогналось до предела и причиняло некоторую боль. Холодный пот проступил на моём лбу, а дыхание вырывалось из уст шумно и неровно, будто бы я пробежала несколько километров. Сознание постепенно возвращало меня в реальность, и это возвращение не вселяло в меня никаких положительных чувств. Я ещё не успела понять, где нахожусь и что происходит, а в памяти уже всплывал сон, содержание которого вводило меня в панику.
Впервые за несколько лет мне приснился Марк Власов, причём, не просто так приснился, он явился в мой сон эротического содержания в главной роли, чего не случалось с тех самых пор, когда мы находились ещё в статусе законных супругов. Дрожь прошлась по моему телу, стоило мне вспомнить, как он выглядел в моём сне, и я ужаснулась своим ощущениям. Меня безумно пугал тот факт, что даже во сне я не смогла противиться влечению к своему бывшему мужу, а напротив, каждой клеточкой своего организма жаждала близости с ним.
Однако я не была настолько безнадёжной, раз что-то заставило меня проснуться. Моё подсознание услужливо напомнило мне, кто на самом деле важен для меня и к кому я сейчас действительно испытываю сильные чувства. То, что Власов в моём сне говорил голосом и словами Серёжи, успокоило меня, заставляя поверить, что Волков мне на самом деле дорог, раз даже во сне он потеснил Марка.
Это сновидение было настолько реальным, что я помимо страха испытывала ещё какой-то дискомфорт. Прислушавшись к своему телу, я поняла, что нахожусь в крайне возбуждённом состоянии и возбуждение это было никаким иным, как сексуальным. Пытаясь справиться с неровным дыханием, я интуитивно сжала внутренние мышцы и поняла, что слишком взвинчена для того, чтобы уснуть. Один единственный короткий сон так завёл меня, что я остро ощущала потребность в сексе и, если повезёт, в разрядке.
Трясущимися от сексуального и нервного возбуждения руками я нащупала свой мобильник на прикроватной тумбочке и набрала знакомый номер, не заботясь о том, который сейчас час. Серёжа ответил не сразу, и только услышав его сонный голос, я поняла, что веду себя как последняя озабоченная эгоистка, однако, я нуждалась в Сергее и поэтому запихнула свою пробивающуюся сквозь пелену желания совесть куда-нибудь подальше, где её противный голос не доберётся до моего сознания. К тому же мне было необходимо избавиться от назойливого образа Власова, встающего перед глазами ежесекундно. Я была убеждена, что пара поцелуев Серёжи рассеют это наваждение, вернув всё на свои места.
– Вероника? – лениво и хрипло проговорил Волков в трубку. – Что-то случилось? – добавил он уже взволнованно.
– Нет, ничего, просто я проснулась и поняла, что дико соскучилась по тебе, – промурлыкала я, задабривая Серёжу. – Я знаю, что просила тебя не приезжать до воскресенья, но мне так хочется тебя увидеть прямо сейчас.
– Э-э, Ника, я не совсем в форме, – разочарованно ответил Серёжа, а я сразу сникла. – Сегодня было последнее слушание по делу с теми самыми тормозами и оно закончилось моей победой, поэтому Санёк затащил меня в бар. В общем, я не могу управлять машиной прямо сейчас.
– Ладно, тогда увидимся завтра, – расстроенно ответила я, хороня все свои надежды на удовлетворение моих внезапно пробудившихся потребностей, а заодно и на сон сегодняшней ночью.
– Чёрт, детка, у тебя такой сексуальный голос, – с шумом выдохнул Волков. – Я готов уже пробежаться пешком, лишь бы увидеть тебя.
– Боюсь, пока ты доберёшься, настанет понедельник, – грустно усмехнулась я.
– Я так завёлся, может хотя бы расскажешь, что на тебе сейчас надето, – лукаво прошептал Серёжа.
– Ну нет, я в эти игры не играю, – охладила я его пыл. – Увидимся завтра, Серёжа.
– Ладно-ладно, до завтра.
Я отключила связь, со злостью нажав кнопку отбоя так, что чуть не промяла пальцем дисплей. Раздражение разрасталось во мне с неимоверной скоростью, а я пыталась понять, где оно получает питание для своего роста. Очевидным ответом на данный вопрос было то, что во всём виноват Власов. Да и Волков, как назло, не смог оказаться полезным. Что за закон подлости такой? Когда Серёжа был так нужен мне, он не смог приехать. И что мне теперь делать со всем этим раздражением? Спасительная мысль о том, что тёплый душ поможет мне смыть с себя нечаянное возбуждение, пришла как нельзя кстати, и я прошагала в ванную комнату, отчаянно шлёпая босыми ногами о паркетную доску.
***
Марк вернул дочь в воскресенье днём и вежливо удалился, заметив в моей гостиной Серёжу, хотя я успела обратить внимания, какими мимолётными, но полными ненависти взглядами они поприветствовали друг друга. Весь день мы провели втроём, и я отметила, что Катя как-то странно разговаривает с Волковым, не так доверительно, как раньше. И хотя он старался быть привычно отзывчивым и соглашался на все её шалости, она всё равно разговаривала с ним отчуждённо, время от времени вставляя неуместные фразы типа: «А папа не так делает!» или «А папа сказал, что это неправильно!». Не трудно было заметить, что Серёжу это очень бесило, хоть он и старался не подавать виду. Я и сама чувствовала жуткую неловкость и решила поговорить с дочерью, как только мы останемся наедине. Оговаривать её в присутствии Серёжи мне не хотелось, в конце концов, она имеет право на высказывание собственных мыслей, а вот насколько тактичными они должны быть, мне и предстояло ей объяснить.
Волков из кожи вон лез, чтобы угодить Катюше, но она только фыркала и воротила нос, а я уже не знала, как примирить этих двоих. Самое неприятное было то, что я не могла понять причин столь резкого изменения в поведении Кати и могла лишь догадываться, что без Власова тут не обошлось. Хотя его вежливость и тактичность вряд ли позволили бы ему настраивать дочь против Волкова, в таком случае, я могла списать поведение малышки только на очередной кризисный возраст. В конце концов, все дети мечтают о том, чтобы жить вместе с папой и мамой, и дочь, вероятно, интуитивно видела в Сергее преграду в воссоединении её родителей.
Подобная ситуация сильно напрягала меня в преддверии нашей с Серёжей женитьбы. Видя, как стала относиться к нему Катя, я начала опасаться её реакции на новость. Оставалось надеяться лишь на то, что дочь будет относиться к Волкову по-старому, если начнёт жить с ним под одной крышей и поймёт, что мы семья.
Я злилась на Власова снова за его вторжение в нашу устоявшуюся жизнь. Всё шло как по маслу, пока он не появился в нашем доме. Жил бы себе в своём Китае и наслаждался своей жизнью, не принося со своим возвращением кучу проблем в нашу собственную. Напряжённые отношения Серёжи и моей дочери сейчас совсем не шли в плюс нашему с Волковым браку, напротив, они добавляли масла в костёр моих сомнений в отношении правильности принятого решения.
Всё это достаточно сильно действовало мне на нервы, я ощущала какой-то разброс собственных мыслей и желаний, что делало почву под моими ногами рыхлой и вязкой. Эта моя неуверенность напрягала не только меня саму, но и Серёжу и передавалась Кате. Получался замкнутый круг, в который всё время пытался ворваться ещё и Власов.
После того, как я уложила дочь и спустилась в гостиную, я уже не была ни в чём уверена. Серёжа раздражённо тыкал огромными пальцами в кнопки пульта, пытаясь отыскать что-то подходящее для просмотра. Я чувствовала его напряжение и тихо села рядом на диван, положив руку ему на бедро и слегка погладив.
Серёжа шумно выдохнул, выключил телевизор и посмотрел на меня. Его брови всё ещё были сведены на переносице. Он не убрал мою руку, и я скользнула ладонью выше, чтобы стереть, наконец, с лица Серёжи раздражение.
– Хочешь, я сделаю тебе массаж? – ласково предложила я.
– Хочу, – отозвался Волков. – Тебя хочу.
Он молниеносно подхватил меня на руки, я с готовностью обхватила ногами его бёдра. Уже через минуту мы оказались в моей спальне, и я ощутила прохладную ткань покрывала под своей спиной.
– А как же массаж? – робко уточнила я, когда губы Серёжи на мгновение оторвались от моих, чтобы позволить организму получить глоток кислорода.
– К чёрту массаж, – прорычал он, жадно впиваясь в мой рот с новой силой.
Крупные руки Серёжи блуждали по моему телу, срывая с меня одежду, и я автоматически отвечала на его ласки, подставляла кожу для поцелуев, целовала в ответ. Его горячий язык скользил по коже моей груди, ниже к животу, а руки вторили языку, усиливая мои чувства. Я прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на своих ощущениях, нетерпеливо ожидая, пока пальцы Волкова стянут с меня кружевные трусики, и громко застонала, когда почувствовала горячее прикосновение его языка к своему клитору. Одна ладонь Серёжи безжалостно сжимала мою грудь, язык доставлял неимоверное наслаждение, совершая круговые движения, в то время как палец мужчины уже медленно входил в мою плоть.
Я извивалась от страсти, чувствуя как нарастает моё возбуждение, и уже через несколько секунд не отдавала себе отчёта в том, кто я и что я. В голове некстати промелькнул образ обнажённого Власова, и я в панике резко распахнула глаза, испугавшись повторения моего сна. Интуитивно я протянула руки и обхватила голову Серёжи, запуская пальцы в его коротко стриженные волосы и притягивая к себе. Волков послушно подчинился моим рукам и приблизил своё лицо к моему, упираясь головкой члена во вход моего влагалища. Я всё ещё держала руками его лицо, всматриваясь в карие глаза, затуманенные страстью и диким желанием. Это был Серёжа. Мой родной, преданный, любящий, тёплый Серёжа Волков, вернувший меня к жизни.
– Серёжа, – прошептала я ему в губы, словно желая убедиться, что это действительно он.
– Да, детка, – хрипло проговорил мужчина, аккуратно вводя в меня головку.
– Я люблю тебя, – выдала я, будто бы пыталась убедить в искренности своих слов не Серёжу, а саму себя.
– Я тоже люблю тебя, – ответил Волков, накрывая мои губы своими, и я почувствовала, как его член медленно заполняет меня до предела.
Движения Серёжи нарастали, накручивая за собой моё возбуждение, пока последнее не достигло пика и моё тело не сотряслось в оргазме, выливаясь из меня приглушёнными ртом мужчины вскриками. Разрядка Серёжи не заставила себя ждать, и он повалился рядом, продолжая стискивать меня в своих крепких объятьях.
Какое-то время мы лежали молча, восстанавливая дыхание. Моя голова покоилась на широкой груди моего будущего мужа, а мои пальцы двигались по его гладкой бронзовой коже живота, выводя невидимые узоры.
– Я не хотел, но мне придётся серьёзно поговорить с Власовым, – вдруг выдал Волков, с брезгливостью произнеся последнее слово, а я ощутила лёгкий холодок, пробирающийся в левую часть моей груди.
– Зачем тебе это? – уточнила я, приподнимаясь на локтях и всматриваясь в лицо Серёжи.
– Хочу поставить его на место! Он не имеет никакого права настраивать против меня Кати. С тех пор, как он появился в Бору и возобновил свои свидания с ней, она стала ко мне плохо относиться.
Я смотрела на Волкова широко раскрытыми от неожиданности глазами и не знала, что ответить. С одной стороны, я была уверена, что Власов тут вовсе не при чём, я знала его достаточно хорошо и не могла представить, что бы он сделал подобную низость – настраивал дочь против Серёжи. С другой стороны, сказать об этом Волкову означало уверить его в том, что я на стороне Марка. К тому же, Серёжа расстроится, если поймёт, что Катя сравнивает его с отцом по собственной инициативе.
Я была в растерянности, но одно я знала точно – Сергею не стоит выяснять отношения с Власовым. Марк никогда не будет оправдываться перед Серёжей, даже если он не делал ничего подобного, он не посчитает нужным сообщать об этом Волкову, а Серёжа посчитает его виноватым и эта встреча закончится плохо для всех нас.
– Серёжа, у Катюши сейчас такой возраст, когда она делает всё вопреки всему. Может, стоит просто переждать некоторое время и всё снова встанет на свои места?
– Ты предлагаешь дождаться, когда она совсем меня возненавидит под действием уговоров её непутёвого папаши? Она весь день сравнивала меня с ним, так не должно быть!
– Серёжа, она всего лишь четырёхлетний ребёнок, не стоит воспринимать её слова всерьёз! Не заостряй на этом внимание и скоро она забудет эту игру, – я погладила Серёжу по лицу и робко улыбнулась, но Волков не воспринимал мои слова в качестве утешения.
– Игру! – взревел он громче положенного. – По-моему, Власов уже достаточно глубоко запустил свои щупальца в сознание Кати и управляет им, как ему заблагорассудится!
Я вскочила с кровати, накидывая на плечи шёлковый халат. Наш диалог плавно перерастал в ссору, и мне это не нравилось.
– Отлично, – процедила я, – делай, как считаешь нужным, только учти, что Катюше может быть плохо из-за твоих «выяснений».
Я отошла к окну и оперлась спиной о противоположную стену, скрестив руки на груди и наблюдая, как Серёжа натягивает джинсы.
– Она не узнает об этом, можешь не волноваться на этот счёт, – ответил Волков, а я ощущала только нарастающее раздражение из-за его упрямства, если не сказать упёртости.
– Что бы ты ни сказал Власову, он вряд ли тебя послушает, – проговорила я.
– Это мы ещё посмотрим, – процедил Серёжа сквозь зубы, поправляя футболку.
Я стояла раздражённая и злая, не зная, что думать обо всей этой нелепой ситуации. То, что Власов хоть и ненароком портил нам жизнь – было очевидным, но и исключить его из неё не представлялось возможным без нанесения вреда моей дочери.
– Всё будет хорошо, – успокаивающе сказал Серёжа, двигаясь в мою сторону и обхватывая меня за талию, чтобы притянуть к себе.
Я не поверила его обещанию, но и не видела смысла в том, чтобы продолжать отговаривать его от бесполезного занятия. Я вообще не видела выхода из этой ситуации, кроме как отпустить её и не обращать внимания, но Волков был не согласен со мной. Я чувствовала, что всё идёт не так, как нужно, что всё перевернулось с ног на голову и наши напряжённые отношения с Сергеем теперь усугубляются втрое из-за поведения Кати. Мне хотелось схватиться за голову и встряхнуть её, чтобы избавиться от стойкого ощущения неправильности происходящего, от своих сомнений, которые только увеличивались с каждым днём.
Серёжа чмокнул меня в висок и тихо удалился, пожелав мне спокойной ночи, я же не пошла проводить его, а продолжила стоять у окна, переваривая свои собственные ощущения. Я чувствовала себя потерянной и раздражённой. Рука автоматически потянулась к кольцу, висевшему на шее, и пальцы с силой сжали импровизированный кулон. Хотелось с силой сорвать его и с криком бросить о стену, настолько ощущение отчаяния заполнило меня, но я сдержалась. Мне было невыносимо страшно думать о том, что это навсегда, что Серёжа никогда не успокоится, пока рядом Власов, а Власов не покинет нашу жизнь, пока ему этого не захочется. Хотелось ли мне, чтобы он окончательно исчез и не портил нам жизнь – я не знала. Я могла быть уверенной только в том, что хочу счастья дочери, и, судя по всему, Власов был одной из составляющих её счастья. Что нужно было для моего собственного – я даже не подозревала, но ощущала безысходность, понимая, что ни мне, ни Сергею не по силам разорвать этот треугольник.
***
Начало следующей недели ознаменовалось для меня окончанием выставки и связанным с этим событием наплывом новых заказов на работу из Питера. Я с радостью и некоторой долей волнения вновь приступила к составлению продолжения плана собственной занятости на следующие несколько месяцев. Объём работы виделся мне колоссальным, но я была настроена решительно и знала, что справлюсь.
За всеми своими заботами о сроках выполнения заказов я совсем забыла об угрозе Серёжи поговорить с Власовым, поэтому, когда в среду вечером он заявился ко мне в слегка потрёпанном состоянии, я немного испугалась. Волков был зол, настолько, что его глаза буквально пылали яростью, метали молнии и испепеляли одним взглядом.
– Власов просто избалованный сосунок, который даже не может признаться в нечестной игре! – рычал Сергей, меряя шагами маленькую кухню дома моего отца.
– Серёжа, тише, Катя уже спит, – робко попыталась я успокоить мужчину, но он, казалось, ничего не слышал за своими собственными чувствами.
– Он настолько труслив, что даже не смог поговорить со мной как мужчина! Он вызвал своих охранников, представляешь, слабак!
Серёжа разговаривал со мной, но у меня создавалось стойкое ощущение, что он не нуждается в моих комментариях или хотя бы в ответной реакции.
– Ты ворвался в его офис? Зачем?
– Хотел всё выяснить!
– Выяснил?
– Выяснил только то, что Власов – папенькин сынок и слюнтяй, не умеющий вести себя по-мужски. Боялся, наверное, костюмчик замять! – со злым сарказмом процедил Волков.
– Серёжа, успокойся, пожалуйста, – проговорила я, подходя ближе, чтобы обнять его сзади и остановить это мельтешение по кухне. – Катя умная девочка, я поговорю с ней, попрошу вести себя более тактично.
– Ты не понимаешь, Вероника! Ты ни хрена не понимаешь! – Серёжа снова повысил голос, убирая мои руки со своей талии.
А я понимала, прекрасно понимала, что так бесит Волкова и чего он так опасается. Когда-то их тёплые с Катей отношения очень грели мне душу, я умилялась каждый раз, радуясь их совместной игре, и это очень связывало нас троих. Теперь же связь дочери с Серёжей слегка ослабла под давлением постоянного присутствия её родного отца, и это отдаляло его от нас, во всяком случае, ему так казалось.
– Тише, – прошептала я, снова обхватывая его за талию. – Я всё понимаю, Серёжа. Я могу только догадываться, насколько тебе тяжело, но пойми, Власов – родной отец Кати и всегда будет для неё идеалом. Мы не можем просто взять и вычеркнуть его из её жизни. Тебе не стоит так бороться за первенство, она всегда будет ставить его выше других, она ведь его дочь, – я провела ладонями вверх по груди моего Серёжи и обхватила его за мощную шею.
– Я боюсь, Вероника, – вдруг сказал Серёжа, и в его голосе сквозило столько отчаяния, что мне стало не по себе. – Я чувствую, как вы отдаляетесь от меня всё больше с каждым днём, я не могу просто наблюдать за этим, сложа руки.
Боль, самая настоящая боль теперь плескалась в карих глазах моего мужчины. Всего несколько минут назад я была раздражена из-за его глупых поступков, но теперь моё сердце сжималось от жалости и готово было разорваться на части от осознания того, насколько трудно было Сергею, насколько тяжело ему давалась эта упорная борьба за моё сердце, хотя оно уже давно принадлежало ему. Я вдруг поняла, что, возможно, веду себя как-то не так, раз Волков никак не может поверить в искренность моих чувств к нему.
– Серёжа, я никуда от тебя не денусь, – прошептала я, смотря прямо в его карие глаза и стараясь быть убедительной. – Я люблю тебя, мы скоро поженимся и станем полноценной семьёй.
– Ты родишь мне сына, – продолжил Волков мою фразу, от которой мне резко поплохело, хоть я и не подала виду.
Серёжа смотрел на меня так нежно, тепло и доверительно, что я не смогла опровергнуть его предположение прямо сейчас. Где-то в глубине души я была уверена, что не готова родить ещё одного ребёнка, ни сейчас, ни через несколько лет. Я предпочла мило улыбнуться, ничего не обещая, и поскорее притянуть к себе голову Серёжи для поцелуя.
– Я знаю, ты не любишь сюрпризы, – лукаво произнёс Волков, отрываясь от моих губ, – но я всё равно кое-что приготовил для тебя.
– Первая часть твоего предложения нравится мне намного больше, чем вторая, – ответила я, ощущая, как подозрительность начинает заполнять моё сознание. Последний сюрприз Серёжи не принёс мне особой радости.
– Тебе понравится. В субботу, я покажу его тебе в субботу, – хитро улыбнулся Серёжа и снова накрыл мои губы своими, а я в который раз почувствовала, как неприятное предчувствие прорывается в моё сердце.
Глава 33
Вторая половина недели пролетела за моей постоянной занятостью так же быстро, как и первая, поэтому ранний звонок Серёжи в субботу напомнил мне о предстоящем сюрпризе. Впервые с тех пор, как Власов вернулся из Китая, он не смог приехать на ставшее традиционным субботнее свидание к дочери, объяснив это важным совещанием, которое он просто не может пропустить, ибо является его ключевой фигурой. Мне не нужны были его оправдания, но он почему-то считал нужным их произнести, а я спокойно выслушала, не удостоив его ответом.
Когда мы с Катей вышли во двор к машине Серёжи, Волков слегка удивился, но довольным голосом вдруг заявил, что так даже лучше. Автомобиль моего будущего мужа стремительно мчался по трассе в сторону Лебяжьего, Волков традиционно отмалчивался и хитро улыбался, а я только могла гадать о том, какой же сюрприз нас ожидает.
Наконец, машина была припаркована недалеко от поселения в районе малоэтажных частных домов, и при виде милых ухоженных улочек догадка начала посещать мой разум. Пока я пыталась справиться с неожиданностью, Серёжа вывел нас на подъездную дорожку одного из симпатичных домов с аккуратным газоном и белым заборчиком.
– Спешу представить вам наш новый дом! – с гордостью заявил Серёжа, улыбаясь во всё лицо и указывая на входную дверь двухэтажного строения.
Я задохнулась от неожиданности, наблюдая, как Катя вопросительно смотрит на меня, не понимая, какой ещё новый дом имеет в виду Серёжа. Я выругалась про себя несколько раз за то, что дочь невольно была вовлечена в зарождающиеся выяснение отношений, которых, судя по моей разрастающейся ярости, избежать было уже маловероятно.
Я медленно повернула голову в сторону Волкова, одарив его самым грозным взглядом, на который только была способна. Я не могла уложить в своей голове сразу несколько вещей: во-первых, о каком доме может быть речь, если мы даже ещё не обсуждали наше дальнейшее место проживания, во-вторых, втягивать сюда Катю было непростительно, поскольку она ещё не была в курсе нашей помолвки, ну а в-третьих, как он мог купить дом, не посоветовавшись со мной?
Довольная улыбка моментально сползла с лица Серёжи, как только он оценил всю гамму эмоций, бурлящих в моей душе и отражающихся на моем лице без тени искажения. Ничего не произнося, я взяла дочь за руку и направилась обратно к машине. Волков недоумевающе смотрел нам вслед, продолжая стоять на том же месте. Когда же я усадила Катю в кресло и села рядом на заднее сиденье, Волков спохватился и подошёл к нам.
– Вероника, что происходит? Ты не хочешь осмотреть наш дом?
– Мама, о каком доме постоянно говорит Серёжа? – почти со слезами на глазах спросила Катя.
– Не волнуйся, малышка, Серёжа что-то перепутал, правда ведь, Серёжа? – я вновь вернула ему колкий взгляд.
Он ничего не ответил, только стремительно уселся на водительское сиденье и с силой захлопнул дверь, а я мысленно поблагодарила Бога, что ему хватило ума не начинать выяснять отношения в присутствии моего ребёнка.
– Мама, зачем мы приехали сюда? – снова задала вопрос дочь.
– Просто покататься, – как можно убедительней ответила я, выдав улыбку, несмотря на то, что внутри у меня всё кипело и я с трудом сдерживала эту бурю.
Я очень остро ощущала потребность в разговоре с Волковым, а для этого нам необходимо было остаться наедине. Я вовремя вспомнила о Наталье Леонидовне и набрала её номер по дороге в Бор. К моему счастью, мать Власова оказалась не занята и я попросила Серёжу завести Катюшу в дом Власовых. Катя обрадовалась перспективе провести день с бабушкой и дедушкой и весело выбежала из машины прямо в объятья Наталье Леонидовне.
– Оставить её на ночь или привести вечером? – уточнила моя бывшая свекровь, но Катя уже сама дала ответ на этот вопрос, попросившись остаться до утра.
Не успели мы отъехать от дома Власовых на несколько сотен метров, как Серёжа одарил меня гневным взглядом.
– Вероника, какого хрена происходит? – спросил он.
От его тона и содержания вопроса ярость с новой силой нахлынула на меня и рядом уже не было дочери, чтобы я имела хоть одну причину сдерживать свои эмоции.
– Это я должна у тебя спросить! – едко бросила я ему в лицо. – Предлагаю оставить все выяснения до того момента, как мы доберёмся домой! Не хочу обсуждать это в машине.
– Нет уж, давай обсудим! – взъелся Волков, паркуясь на лесной обочине и поворачиваясь в мою сторону всем корпусом. – Я стараюсь, выбираю дом, покупаю его, с радостью везу вас с ним ознакомиться, а ты делаешь вид, что тебя это не интересует и что это вообще ошибка!
– Слушай, Серёжа, может у меня что-то с памятью, но я не могу припомнить, что мы с тобой обсуждали как и где мы будем жить. Ты принимаешь единоличные решения, не считаешь нужным оповещать о них меня, а ставишь уже перед фактом. По-твоему, я должна обрадоваться подобной перспективе и броситься тебе на шею с радостными воплями?
– Я всего лишь хотел сделать тебе сюрприз!
– Ты всего лишь решил за меня, где и как я буду жить! Ты подумал о Кате? Она ещё даже не в курсе нашего решения пожениться!
– Может быть, сегодня было то самое время, когда ей пора было узнать? – едко спросил Волков.
– Может, ты позволишь мне самой решать, что лучше для моей дочери? – огрызнулась я и тут же прикусила язык, понимая, что сказала лишнего.
Серёжа бросил на меня ледяной взгляд, от холода которого у меня мурашки пробежали по спине, но отступать я не была намерена. Я не хочу, чтобы кто-то контролировал мою жизнь и решал за меня, что лучше для меня и моего ребёнка.
– Может, дело в том, что ты не хочешь выходить за меня? – всё ещё со злостью и примесью горечи спросил Серёжа.
– Может, всё дело в том, что ты давишь на меня? – задала я встречный вопрос и поняла, что мы зашли в тупик. Самый настоящий безвылазный тупик, выходом из которого мне виделось только дорога назад, к тому моменту, когда Волков сделал мне предложение, когда всё было гладко и просто, без лишних сложностей и условностей.
Серёжа ничего не ответил. Он молча завёл двигатель и направил автомобиль к моему дому. Я кожей ощущала его обиду, злость и горечь, но ярость мешала мне проникнуться состраданием к нему.
Я также молча вышла из машины, бросила на Серёжу молчаливый взгляд, не встретила ответного и, тихо закрыв пассажирскую дверь, двинулась в сторону дома на негнущихся ногах. Волков тронулся с места только тогда, когда я закрыла за собой входную дверь. Камень тревоги и разочарования повис на моём сердце, причиняя сильную боль, но я не могла найти в себе сил повернуть назад, чтобы помириться с Сергеем.
Умом я понимала, что он хотел как лучше, хотел осчастливить нас, но сердцем я не могла принять подобное поведение, которое очень сильно походило на узурпирование. Покопавшись в самой себе, я ужаснулась, осознав, что, поссорившись с Сергеем, я ощущала не только боль, но и какую-то невесомую лёгкость. Где-то в глубине души зародилась маленькая искра надежды, что Волков отменит помолвку и всё вернётся на круги своя, но я тут же отмела подобную эгоистичную мысль, понимая, что это будет означать конец нашим отношениям.
Я устало прошагала в гостиную и шлёпнулась на диван. Всё было так запутано и сложно, что я не могла сосредоточиться на какой-то одной мысли, а самое страшное было то, что я не могла понять, чего я хочу на самом деле. Не потому ли я оттягивала обсуждение с Волковым нашего дальнейшего совместного будущего, что подсознательно не хотела этого будущего? Каждый раз я отгоняла от себя мысли о том, что вскоре придётся объясняться с Катей, решать, где мы будем жить и как мы будем жить. Я понимала, почему Серёжа выбрал Лебяжье – его автосервис находился в этом месте. С другой стороны, я в последнее время тоже часто выполняла заказы из Лебяжьего, да и добираться до Питера было гораздо быстрее, чем из Бора… Серёжа учёл всё, кроме того, что необходимо было посоветоваться со мной, прежде чем покупать дом. Я задумалась, а как бы я отреагировала, если бы он начал обсуждать этот вопрос? Ответ был очевидным – отодвинула бы обсуждение на будущее.
Я устало потёрла пальцами виски – пора было признаться самой себе, что я не хочу замуж за Сергея Волкова, что я вообще не хочу замуж. Мне настолько нравилась моя настоящая свобода, что променять её на место у плиты я не была готова. Серёжа хочет общих детей, но я этого совсем не хочу. Я только начала получать удовольствие от работы, я ещё не насытилась своей занятостью и не имею ни малейшего желания усесться дома, чтобы ухаживать за малышом.
Голова начинала трещать от моих мыслей, которые отдавались сердечной болью. Я приняла предложение Волкова, боясь обидеть его, хотя на самом деле не могу дать ему то, чего он так хочет и чего он по-настоящему заслуживает. Это попросту нечестно с моей стороны.
Мне вдруг стало страшно от того, что я делаю со своей жизнью и с жизнью Серёжи. Из боязни потерять его любовь я согласилась выйти за него, хотя сама не испытываю к нему того, что следует испытывать новоиспечённой невесте. Меня начинало подташнивать, и я вдруг поняла, что если не выговорюсь, не изолью душу кому-нибудь, я сойду с ума. Мне остро была необходима подруга, желательно с бутылкой чего-нибудь горячительного.
Ирина готовилась к собственной свадьбе с Сашей и я не имела права расстраивать её своим нытьём, поэтому я смело набрала номер Лизы.
– Вероника, я бы примчалась к тебе, но я плохо себя чувствую из-за женских особенностей, которые проявляются регулярно каждый месяц, ты понимаешь. Я валяюсь на кровати с грелкой на животе и молюсь, чтобы обезболивающее, которое я уже проглотила с целую горсть, наконец, подействовало. Приезжай сама, мы давно не виделись и мне сразу станет легче в твоём присутствии. Напьёмся, поплачемся друг другу в жилетку и сразу станет легче.
Перспектива приехать в дом Власова, где он проживает со своей блондинкой, меня совсем не прельщала, даже острое желание поговорить с кем-то не могло пересилить отвращение.
– Ладно, Лиза, спасибо за готовность помочь, но я лучше останусь дома и прорыдаю в подушку в одиночестве, чем решусь посетить свой когда-то дом, в котором мой бывший муж живёт со своей избранницей, – с горечью резюмировала я.
– Ты о чём, Вероника? – растерянно переспросила Лиза. – Марк ни с кем не живёт. Если ты имеешь в виду Таню, то он уже давно расстался с ней, ещё до того, как вернулся из Китая. Я точно знаю, что он одинок, во всяком случае, сюда Марк никого никогда не приводил и не приводит и каждую ночь возвращается домой, кроме субботы, которую он проводит с Катей в доме родителей.
Я не могла ничего ответить от неожиданности. То, что Марк расстался со своей блондинкой по имени Таня, было для меня шокирующей новостью, которую я ещё не могла переварить или хотя бы правильно оценить. Пока я пыталась закрыть от удивления рот, шумно мыча в трубку, Лиза продолжила: