000
ОтложитьЧитал
Глава 3
Ада и Клит
Верхняя Македония.
Горная крепость.
337 год до н.э.
Это судьбы Ады и Клита которые давно исчезли со страниц истории. Другие люди заслонили собой двоих и стерли след ими оставленный. Ныне мало кто помнит их имена на фоне тех великих событий, когда рушилась величайшая империя в мире и на её обломках создавалась другая.
Ада попала в Македонию как рабыня. Ей было тогда не больше 16 лет. Молодая и красивая девушка сразу приглянулась знатному македонянину Дропиду, который отдал за неё пять лучших коней из своего табуна. Лицо и фигура Ады еще только обещали стать совершенными. Но Дропид был знатоком женской красоты и не зря прожил на свете больше сорока лет. Волосы цвета воронова крыла, заплетённые в две длинные и тяжелые косы, смуглая кожа, большие глаза синего цвета, сразу заставили мужчину заплатить требуемую цену, восточному купцу.
– Ты оценил это сокровище, господин? – с усмешкой спросил купец.
– Оценил. Сколько ты хочешь.
– Мне не нужны твои деньги, господин. Но вот эти лошади. Они твои?
– Эти? Мои. Это десять племенных жеребцов, которых я приготовил для дара царю.
– Истинно царский дар, господин. Истинно. За эту рабыню я возьму пять коней.
– Что? Ты сошел с ума, купец? Это подарок…
– Я слышал тебя, господин. Подарок для царя Македонии Филиппа. Но эта женщина стоит этих коней. Второй такой здесь нет.
Дропид был вынужден согласиться.
– Я купил эту женщину в Бактрии. Её продавал странный работорговец. Он не хвалил свой товар, а говорил о её опасности.
– Такой товар не нуждается в похвале. И эта женщина опасна своей красотой. Она готова поссорить мужчину со всем миром. Если кто захочет её отнять у меня.
– Именно эти слова и сказал мне тогда работорговец.
– Но откуда эта женщина? – спросил Дропид. – Она не владеет греческим языком?
– Она говорит по-гречески как гречанка. Владеет арамейским наречием и говорит на языке персов.
– Рабыня образована? – еще больше удивился Дропид.
– Как царская дочь, господин. И сам понимаешь, что беру я за неё совсем недорого.
– И ты не знаешь кто она?
– Возможно, что она пришла к нам из высшего мира. Из страны демонов, что находится в горах Древней Персиды. Ты слышал о стране демонов?
– Никогда, – признался Дропид.
– В горной Персиде, где некогда воспитывался царь Персии Кир Великий, есть гора, окутанная колдовским туманом, и из этого тумана иногда появляется демон в образе женщины, который может подарить наслаждение доступное только богам, но не смертным.
– И она один из демонов?
– Я не знаю этого наверняка, – сказал торговец. – Я не пробовал познать её как женщину. Я даже лишний раз смотреть на неё опасался. Но ты сможешь познать её.
– Пять коней из десяти твои.
– А рабыня отныне принадлежит тебе, господин…
***
Дропид не колебался ни дня. В первую же ночь сделал Аду своей наложницей, и так она ему пришлась по вкусу, что уже через месяц не женщина была рабыней Дропида, а македонский военачальник стал рабом черноволосой стройной красавицы.
Знатный македонянин скрывал ото всех свое приобретение. Но разве можно было заставить молчать слуг? Они все равно проболтались и поведали о редкой восточной красавице, что «надела» рабский ошейник на шею воеводы Дропида.
Слухи о красоте Ады быстро разнеслись по столице, и о девушке узнал царь Македонии Филипп, большой любитель красивых женщин.
Враг Дропида воевода Аттал сказал царю:
– Он купил редкую женщину у одного восточного работорговца.
– Редкую? На рынке сотни рабынь с Востока. Они пугливы и неумелы в любви. Что может подарить пугливая рабыня? Свою покорность? Это совсем не волнует кровь.
– Но женщина Дропида иное дело, государь.
– Ты её видел, Аттал?
– Нет.
– Тогда ты разносишь слухи. Но я спрошу Дропида на нынешнем пиру о его красавице.
Царь Македонии часто устраивал оргии в своем дворце в Пелле и вместе с ним пировали в окружении полунагих рабынь его военачальники. Изрядно набравшись вином, царь спросил Дропида о его красивой рабыне. Но тот солгал, что уже отправил её из Пеллы ибо она ему надоела.
– А мне говорили иное! – одноглазый царь внимательно посмотрел в глаза воеводе.
Дропид не отвел взора и сказал царю:
– Слухи о красоте и умении этой девки преувеличены, государь. Внешне она привлекает только вначале, но в любви она не сильна и я зря отдал за неё пять лучших коней.
Филипп засмеялся в ответ. Больше царь о красавице не вспоминал.
Дропид скрыл красавицу Аду в своем горном доме (он был князем Верхней горной Македонии), куда приезжал из столицы не часто.
Ада жила в доме Дропида полноправной хозяйкой, и все слуги подчинялись ей как госпоже. Дропид давно был вдовцом и новой жены не заводил…
***
У воеводы Дропида был сын именем Клит.
Клит в 25 лет уже командовал царской агемой (отрядом конницы) и был спутником юного царевича Александра. Клит был старше царевича десятью годами и никогда не попал бы в число его друзей. Но дочь Дропида, Ланика, старшая сестра Клита, удостоилась высшей чести – ей доверили быть кормилицей сына македонского царя Филиппа и прекрасной царицы Олимпиады. Юный Александр любил кормилицу больше своей родной матери, и по её просьбе приблизил к себе её младшего брата.
Когда царевичу исполнилось 12 лет, македонский царь вызвал для него в учителя самого Аристотеля. И Клит, хоть и был старше царевича и его молодых друзей Гефестиона, Птолемея, Неарха, занимался с ними философией.
Аристотель особенно сошёлся с Клитом и они часто беседовали вечерами вдвоем. В один из таких вечеров Клит задал ему вопрос, который волновал его:
– Скажи, учитель, кто правит миром?
– На этот вопрос есть много ответов. В Македонии правит царь Филипп. В персидской империи – царь царей Артаксеркс-Ох. Все они повелевают какой-то частью мира. Но поскольку ты и я сейчас под властью Филиппа, и от него зависит наше с тобой благополучие и даже сама жизнь. Для нас с тобой миром правит Филипп.
– Но есть и сила что стоит над Филиппом? Он ведь был рожден не царем. Филипп был наставником юного царя Аминты16, сверг его и сам стал царем. Но может найтись тот, кто свергнет самого Филиппа.
– Ты хочешь знать, какую роль боги играют в нашей судьбе? – догадался Аристотель.
– Боги или то, что мы понимаем как богов. Ведь и боги, как и цари, у разных народов разные, учитель. Мы почитаем Зевса царем богов и людей. Но кто видел самого Зевса?
– Неужели ты перестал верить в богов, Клит?
– Я не сказал, что не верю в богов. Я высказал сомнение. Совсем недавно ты, учитель, говорил нам о том, какое значение имеет учение в нашей жизни. Учись и мудрость богов откроется тебе в философии. Так ты сказал.
– Я говорил это, – согласился философ. – И что?
– Но если боги управляют всем и наши судьбы уже написаны, то стоит ли нам к чему-то стремиться, учитель?
– Твой мозг сам по себе не воспарит над обыденностью, Клит. Ибо философия есть облако, на которой человек может подняться до богов. Мудрость и понимание есть высшее наслаждение, и достичь его можно лишь трудом.
– Я не отказываюсь трудиться, учитель. Я хочу спросить, что в этой жизни зависит от меня. Не от воли олимпийских богов, не от царя или царицы, не от слепого случая, а от меня самого?
– Иными словами ты хочешь знать, кто управляет миром?
– Именно этот вопрос я и задал тебе в начале нашего разговора. Опытный кулачный боец, который много тренировался и готовился побеждать, сделал все, что в силах человека, дабы добиться своей цели. Но накануне олимпийских игр он сломал руку. Просто споткнулся о камень на дороге и упал. Перелом руки лишил его всего, к чему он так стремился. Я хочу знать, кто виноват в его несчастье. Боги? Она сам? Случай?
– Случайностей не существует, Клит. Если есть предначертание, то есть и высшая истина. А там где есть предначертание, там нет случайностей.
– Значит всё кем-то запланировано заранее? Но кем?
– Теми, кто правит миром. Ибо если есть общий план, то обязательно есть и тот, кто его составил. Тот, кто управляет случайностями, мой юный друг, тот и правит миром. Ибо если ты способен создать цепь случайностей и использовать их к своей пользе – ты почти бог. И для того чтобы управлять Случаем, не нужно быть царем. Ибо тот, кто властвует над Случаем, повелевает царями и царицами.
– И я могу быть одним из них? – спросил Клит.
– Ты желаешь повелевать царевичем?
– Случаем, – поправил его Клит. – Не Александром, ибо сказать такое, стать преступником против будущего царя. Но никто не скажет ничего плохого, если я заявлю, что хочу быть господином Случая.
– Служители богов утверждают, что случай это воля Зевса или иных богов Олимпа. А повелевать богами это еще больше святотатство, чем повелевать царевичем…
***
Однажды Клит вернулся в родовое гнездо и увидел там Аду. Он много раз слышал об этой отцовской наложнице, но видел её в первый раз. Клит был совсем уже не юноша и познал в своей жизни, пусть и недолгой, много женщин от рабынь до знатных македонянок. Он не раз слышал от друзей, что все женщины одинаковы. Но, увидев Аду, он понял – это не так.
– Так вот ты какая, Ада. Молва о тебе правдива и теперь я понимаю, отчего отец обманул ради тебя самого царя. Хотя любую другую он отдал бы Филиппу, не раздумывая.
– Ты Клит? Ты его сын?
– Я Клит сын Дропида. А ты Ада, колдунья из Мидии?
Она засмеялась.
– С чего ты взял, что я родилась в Мидии17?
– Я слышал это. Мидийские жрицы могут очаровывать мужчин.
– Это искусство довольно развито у нас на Востоке, Клит. И почему ты считаешь, что им владеют только мидянки? В храме богини Иштар женщин учат дарить наслаждение.
– Я сталкивался со жрицами Иштар, Ада. Сразу могу сказать, что ты не одна из них.
– Почему? – спросила она.
– Не знаю. Разве можно это объяснить словами?
– Твой учитель Аристотель, говорит, что если нет слов для выражения мысли, то и сама мысль неясна.
Клит искренне удивился, что рабыня отца знает слова философа. Аристотель действительно сказал их однажды юному царевичу Александру.
– Ты знаешь это?
– Я ведь колдунья как ты сказал, Клит, – ответила она с улыбкой. – А что может укрыться от взора волшебницы? Твой отец не пожелал меня ни с кем делить не потому, что я из Мидии. Меня никто не хочет делить. И если бы твой царь увидел меня, то не посмотрел бы ни на одну другую женщину.
– Ты красива, но разве ты красивее нашей царицы Олимпиады? – рассуждал Клит. – А эта эпирская царевна18 говорят, происходит от самой Афродиты. Но, впрочем, я несправедлив к тебе, Ада. Ты смуглее, чем она и твои волосы будут даже лучше чем у царицы. Только цветом они отличаются. Она светлая, а ты черноволосая.
– Мою внешность можно познать после первой ночи, которую, ты, если не побоишься, проведёшь со мной.
– Я? Я стану бояться? Я Клит – командир царской агемы. Я был в десятке боев и схваток! В битве при Херонее я был по правую руку от царевича! Мне бояться женщины?
– Но я женщина твоего отца!
– Ты рабыня моего отца, Ада!
–Иногда рабыня больше госпожа, даже больше чем царица, Клит. И я готова тебе это доказать…
***
И в ту же ночь храбрый Клит познал Аду и больше не мог думать ни об одной женщине. Произошло тоже, что и с его отцом. И слуги в доме Дропида говорили, что добром это не кончится. Мидийская ведьма знала, как добиться своего. Был послан тайный гонец в Пеллу, столицу Македонии, к воеводе Дропиду.
Дропид получил послание и сначала разгневался на сына. Но потом остыл.
– Чего я хочу от мальчишки, если сам не устоял против чар этой волшебницы? И мой сын с ней был? – он спросил посланца. – Это точно? Не навет?
– Был, мой господин! Она очаровала юного Клита.
– Эта женщина смогла бы очаровать и самого царя.
– Что прикажет господин?
– Отвезешь сыну мой приказ вернуться в Пеллу. Он нужен здесь.
– Как прикажет господин…
***
Клит приехал в родовое гнездо на неделю, но пробыл там больше месяца и не хотел возвращаться в столицу. Но пришло срочное послание от главы рода. Отец приказал ему вернуться.
– Завтра я уезжаю, Ада, – сказал Клит.
– Завтра? Но ты говорил, что останешься, пока я не прискучу тебе? – Ада напомнила Клиту его собственные слова, которые он сказал ещё до их первой ночи. – Так? Неужели я наскучила молодому господину?
– Нет, Ада. Но я получил послание от отца.
– И что?
– Он приказывает мне прибыть в Пеллу.
– И что? Неужели ты готов уступить его желаниям?
– Дропид мой отец и мой господин. Он в чести у царя Филиппа. Мне нельзя его ослушаться.
– Со мной тебе можно все, Клит.
– С тобой?
– Я подарила тебе не только любовь, я готова подарить тебе больше.
– Больше?
– Власть.
– Ты всего лишь рабыня. О какой власти ты говоришь, Ада?
– Я прибыла в Македонию не просто так.
– Я не понимаю тебя, Ада. Тебя привезли в Македонию рабыней.
– Ада может стать рабыней только добровольно, Клит. Против воли Аду заставить нельзя. Жаль, что ты так и не понял этого.
– Кто ты, Ада?
– Я была богата и происхожу из знатного рода. И мой род гораздо выше твоего, Клит. Но судьба унизила меня. Я была сброшена с вершины почета в бездну унижения. И я обещала отомстить моим врагам.
– А кто твои враги, Ада?
– Персы! – сказала она с ненавистью.
– Персы?
– Вернее один перс, но тот, кто стоит над остальными! И потому я ненавижу все это племя!
– Ты говоришь о царе царей? – удивился Клит.
– Он сказал, что его воля священна, ибо он царь царей. И я обещала отомстить.
– Отомстить? Кому? Царю царей? – не поверил Клит.
– А почему нет?
– Ты хочешь сказать, что была во дворце царя царей?
– И не в одном. У царя Персии много дворцов и много столиц. Есть великолепный дворец в Персеполе. Есть дворец в Экбатанах. Есть – в Сузах. И я была в знаменитом зале ста колонн в ападане (дворце) Дария в Персеполе.
Клит только слышал об этом грандиозном сооружении, перед которым дворец царя Македонии в Пелле был простым курятником.
– Я знаю вельмож персидского царства. Знаю грека Мемнона. Того самого кто командует греческими наемниками персидского царя.
– И ты его ненавидишь? В твоих словах ненависть, как и в твоих глазах, Ада.
– Мемнона я не просто ненавижу. Я поклялась уничтожить его. Но просто смерти для него мало, Клит. Что такое убить врага мечом? Одно мгновение и он мертв. Он не страдает. А Мемнон должен страдать.
– Ты желаешь ему медленной смерти?
– Я желаю забрать у него то, что ему дороже всего на свете.
– А ты знаешь что это?
– Для Мемнона страшнее смерти разрушить дело его рук. Он многие годы укрепляет персидскую армию и является лучшим стратегом царского войска. Я заберу у него победу. Но ты не веришь мне. Я вижу это по твоим глазам.
– Возможно, ты видела дворцы царей, Ада.
– Возможно? – оскорбилась женщина.
– Хорошо! Ты видела дворцы царей и вельмож великого царства! Ада, но сила твоя состоит в искусстве любви. Этим нельзя свергать троны и царей. И этой силой не свергнуть Мемнона.
– Ты думаешь, Клит? При помощи своей силы я могу помочь низвергнуть империю персов!
– Ада, даже царь Македонии Филипп, непревзойдённый полководец не ставит целью низвергнуть империю персов. Она огромна и сильна. Филипп намерен захватить у персов только греческие города Ионии.
– Я могу видеть будущее! И скажу тебе, что молодой орел полетит дальше старого.
– Что это значит?
– Только то, что найдётся человек, который бросит вызов Персии! Ты же знаешь молодого царевича? Ты его приближенный.
– Ты говоришь про Александра? Он смелый воин и хороший друг. Но он слишком молод.
– Как и ты, Клит.
– Александр много моложе меня, Ада. И он слишком горяч чтобы стать хорошим царем.
– Именно такой царь и нужен Македонии чтобы бросить вызов всей империи персов…
Верхняя Македония.
Горная крепость.
336 год о н.э.
Год прожила Ада в горном гнезде Дропида. В одной из дальних комнат она устроила помещение для гаданий. Слуги Дропида поначалу совсем не обратили внимания на это новое увлечение женщины хозяина. Она как чужестранка всегда казалась им странной.
Но в тайной комнате стали происходить непонятные вещи и служанка с кухни даже слышала странные звуки, что раздавались в комнате.
Наместник Дропида в его родовом гнезде обеспокоился и послал новое письмо господину. Он рассказал о том, что в крепости стали появляться тени умерших людей.
Воевода Дропид встревожился. Посланец, который доставил письмо, был его старым слугой и товарищем по оружию.
– Тебе стоит вернуться домой, господин.
– Сейчас я нужен здесь. Мой враг рвется к власти, и я должен следить за всем здесь.
– Господин! Ты ведь помнишь, что сказала тебе пифия (предсказательница будущего) десять лет назад, когда мы ходили на войну против фракийцев?
Дропид отлично помнил предсказание. Он умрет вскоре после того как в крепости появится дух его умершего отца.
– Я помню.
– Тогда тебе стоит срочно вернуться домой. Это проделки ведьмы, господин.
– Я говорил, что Ада не ведьма. Но даже ты мой верный товарищ, повторяешь этот вздор. Что тогда говорить о других слугах?
– Но они видели дух!
– А ты? Ты его видел?
– Нет, – честно ответил слуга. – Лично я не встречал мертвых. Но другие его видели. И ты знаешь, какую силу имеет ведьма.
– Хорошо. Я вернусь домой вместе с тобой. На одну неделю я оставлю столицу…
***
Дропид прибыл в крепость. Он поговорил со слугами и приказал пресечь все слухи по поводу Ады. Но округа уже знала о таинственном происшествии в доме. Многие знатные люди верхней Македонии собрались в его доме и говорили с ним.
Дропид попал меж двух огней…
***
Вечером он был в комнате Ады.
– Скажи мне, мой господин, не могу ли я отправиться с тобой в Пеллу? – спросила она. – Неужели не лучше тебе держать меня при себе?
– Нет, моя госпожа, – ответил рабыне Дропид.
– Разве твой царь все еще помнит про меня?
– Нет. Ныне он увлекся юной Клеопатрой, племянницей моего врага Аталла.
– Это грозит тебе неприятностями, мой господин?
– Ты же не знаешь наших обычаев, Ада. Аталл желает занять первое место при царе и потому подложил под него Клеопатру.
– Но, как я слышала, у царя Филиппа множество наложниц. Чем же может грозить тебе очередная юная кукла?
– Все изменилось, Ада. Старый царь до смерти влюбился в юную Клеопатру. Ей всего 16 лет и она прекрасна. Царица Олимпиада также хороша, но ей почти тридцать пять лет. Пора её юности давно прошла и она не сможет тягаться с Клеопатрой.
– Тягаться? – спросила Ада. – Но зачем Олимпиаде тягаться с очередной наложницей царя?
– В том все и дело, Ада. Клеопатра не служанка. Она племянница Аттала! А Аттал один из знатнейших мужей Македонии! Речь идет о законном браке. И если Клеопатра родит сына, то у юного Александра не будет шансов стать царем!
– Так Клеопатра стала женой царя?
– Да.
– Когда же?
– Месяц тому назад Филипп женился на Клеопатре. После того как отправил Олимпиаду в Эпир к её родному брату царю Александру.
– Царь отослал царицу обратно?
– Чтобы сделать Клеопатру новой царицей. И на свадебном пиру Аттал произнес здравицу Филиппу, Клеопатре и будущему законному наследнику трона Македонии.
– И что он сказал?
– Сказал, что желает поднять кубок за будущего законного царя Македонии, который родится от Филиппа и Клеопатры! Царевич Александр вскочил после этих слов и запустил в Аттала кубком. Он выкрикнул: «А меня ты не считаешь законным наследником?» Аттал схватился за меч. Но их растянули. Филипп выгнал сына со свадебного пира. Вот что произошло совсем недавно, Ада!
– Значит, час настал, – сказала она.
– Час? Какой час?
– Час действий, мой господин. Ведь ты дружен с царицей?
– Да. Но что с того? Олимпиада покинула Пеллу и вообще Македонию. Царь рассорился с ней и с юным Александром. И Аттал ныне в особой чести у царя. И говорят, что Клеопатра беременна.
– И если она родит сына…
– То дни Александра сочтены! Аттал не оставит его в живых! И тогда настанет и мой черед. Пока меня спасет дочь, кормилица Александра. Но что будет потом? Аттал усилится и начнёт меня травить словно дикого зверя.
– Тогда стоит помочь Олимпиаде и Александру, Дропид.
– Как? Убедить Филиппа отказаться от юной Клеопатры? Невозможно!
– Я не о том. Нужно иное.
– Что? – спросил воевода.
– Посадить на трон Македонии самого Александра.
Дропид вскочил с места после этих слов и бросился к двери. Он лично проверил, что его никто не подслушивает.
– Тебе нельзя произносить таких слов, Ада. Это опасно. Если донесут царю, но ни тебе, ни мне не жить.
– Никто не узнает, Дропид. В этой комнате нас никто не подслушает. Не зря я так напугала твоих слуг.
– Все равно тебе нужно быть осторожной, Ада. Ныне одноглазый царь Филипп Македонский стал слишком подозрителен. С ним постоянно находится личная стража из преданных этеров19!
– Наверняка среди его стражей найдется тот, кто нам поможет, Дропид. А Олимпиада будет тебе благодарна. И твой враг Аттал падёт. Нельзя ждать, когда он сам нанесет свой удар. Нужно бить первым, Дропид.
– В Пелле царя не достать. Там у него слишком много сторонников.
– Тогда стоит выманить его из Пеллы. В старую столицу Эги.
– Ты и это знаешь, Ада? Иногда я думаю, что они правы.
– Твои слуги? Они говорят, что я ведьма и боятся меня?
– Да.
– А тебя это пугает, мой господин?
– Меня это только еще больше привлекает к тебе. Но я стал стареть, моя госпожа. Заботы гнетут меня в последнее время. Проклятый Аттал!
– Я помогу тебе обрести силу, мой господин. Мы с тобой справимся с Атталом…
Македония.
Пелла.
Дом Дропида.
По возвращении в столицу Дропид призвал к себе своего сына Клита. Тот как раз сменился с ночной стражи в царском дворце.
– Ты хотел меня видеть, отец?
– Пройди в комнату, сын, и садись вот здесь. Никто тебя не услышит.
– А кто должен меня услышать?
–Этот разговор только между нами. Тебе нужно отправиться в Эпир20.
– В Эпир? Зачем?
– Там молодой царевич Александр и его мать. Ты отправишься к царевичу, но тайно посетишь его мать.
– Зачем?
– Мне нужен верный человек, который сможет передать ей послание. А лучше тебя мне не найти никого. Я не могу верить слугам. Аттал наверняка подкупил кого-то из них.
– Отец! Что ты задумал?
– Не только я, сын мой. Сейчас удобный момент помочь Олимпиаде и Александру. И сделать это можно чужими руками.
Клит все еще не мог понять своего отца. Тот пояснил.
– Знать Верхней Македонии желает избавиться от Филиппа. Они составили заговор. И его нити в моих руках. Но они не смогут довести дело до конца, сын мой. У них не хватит на это ума. Но Олимпиада сможет это сделать.
– Я не вижу связи, отец.
– А между тем она перед твоими глазами. Неужели твой Аристотель ничему не научил тебя? Олимпиада уберет Филиппа с дороги и сделает сына царем. А вся вина падет на князей Верхней Македонии. Возможность просто идеальная. Когда Филипп умрет, я передам нити заговора, и все обвинят князей и персидского царя.
– А царь Персии здесь при чем?
– Он снабжает золотом князей Верхней Македонии. И все подумают, что это персидский деспот купил жизнь Филиппа. Мы сумеем все так запутать, что никто потом не узнает истины о смерти македонского царя.
– И что может сделать Олимпиада? – спросил Клит.
– Многое. Её любовник Павсаний готов ради неё на все. А Павсаний среди доверенных стражей Филиппа.
– Павсаний любовник Олимпиады? Откуда тебе это известно, отец?
Дропид не стал рассказать о гаданиях Ады, и он её предсказаниях…