Мятежный век. От Якова I до Славной революции

Третий том истории Англии от знаменитого писателя, телеведущего, поэта и etc., удостоенного всяческих наград и премий Питера Акройда получился несколько хуже второго.В принципе, понятно, что рассказать обо всем не получится. Материалов и источников с каждым веком становится всё больше, а потому информация требует определенного отбора, томик и так получился 600 с лишним страниц. Во втором томе темой сочинения было возникновение англиканства (и вообще, религиозный вопрос в Англии), темой третьего тома Акройд определенно выбрал противостояние «парламентской демократии» и абсолютной монархии. И если с монархией, в принципе, всё по существу, то вот с парламентом получилось не очень.Прежде всего, парламент XVII века не похож на современный, это те самые две большие разницы, как говорят в Одессе. Акройд, как человек умный, и сам это понимает, а потому постоянно оговаривается: и «это еще не современные партии», и «это нельзя называть коррупцией», потому что «все так делали», да и вообще… Однако, по непонятной мне причине, Акройд не хочет касаться экономики, а без анализа экономического развития и, как следствия, изменения социальной структуры общества причины буржуазной революции попросту исчезают. Вот и получается, что в конфликте с королем парламент защищал некие «исконные права англичан», «старинные полномочия и свободы палаты общин» (хотя любому, прочитавшему тот же второй том Акройдовского сочинения, понятно, что мяукни кто-нибудь про «старинные» и «исконные» при Тюдорах, быстро бы оказался за решеткой безо всякого Habeas Corpus). В результате, лишенная причинно-следственных связей, революция предстает эдаким броуновским движением.Не удивительно потому, что лучше всего Акройду удались биографии Яковов – первого и последнего Стюартов, потому как с экономической подоплекой не связаны. Несчастный Карл I выглядит очень достойно, но тут играет, скорее, трагическая кончина, чем описание царствования. Карл II… ну да, сидел на троне и просил денег у Франции. Кромвелю, впрочем, повезло еще меньше, составить о нем впечатление по этой книге невозможно.Ко всему, Акройд касается внешней политики только там, где это требуется для объяснения разногласий с парламентом, ничего не говорит о «заморских владениях» и миграции, и опускает многие важные для понимания революции вопросы в угоду каким-то мелким, хотя и небезынтересным бытовым подробностям. Так, автор ничего не говорит о противостоянии индепендентов и левеллеров, диггеров и квакеров разве что упоминает, зато находит место для пересказа сальных шуток и выходок разных личностей. Впрочем, и личностям-то, даже великому Ньютону, уделяется по несколько абзацев.Короче, стремление автора объять необъятное и (неудачно, на мой взгляд) выбранная тема породили любопытный, но слегка странный рассказ. Получить представление о Мятежном веке Англии можно, можно даже использовать книгу как стержень, но для того, чтобы разобраться в вопросе, придется на этот стержень накручивать дополнительные колесики. Впрочем, еще можно просто получить удовольствие от чтения, литературный стиль Акройда, как всегда, на высоте.

Книга замечательно написана и переведена. Какие-то главы совершенны!На эту же тему читал Черчилля, Виппера, Диккенса, но вот такого же яркого впечатления не было. Особенно интересны главы о Якове I, о котором часто пишут достаточно бегло и нелицеприятно (Диккенс насмешливо называл его «Ваше Мудрейшество»). Образ этого короля у Акройда получился более разносторонним, чем у предшественников.В отличие от большинства исторических трудов, где много внимания уделяется либо мешкам с зерном на душу населения, либо тине повседневности, в книге Акройда присутствуют выразительные обзоры литературы того или иного периода из истории Англии. Автор много пишет о театре шекспировского и постшекспировского времени (яковитская драматургия и др.).Подробно рассмотрен длительный конфликт между королями и парламентом во всех тонкостях и особенностях, что и почему привело к революции. Личности многих исторических лиц показаны очень живо (Бэкингем Старший, Карл I, Лод, Страффорд и др.). За эпохой протестантского ханжества Кромвеля, когда запрещались развлечения, наступила эпоха реставрации Стюартов, время увеселений и злословия. В этом смысле, это неизбежное следствие «закручивания гаек», а не только влияние образа жизни развратного Карла II и его приближённых. Акройд весьма убедителен здесь, цитируя замечательные тексты С. Пипса.Однако некоторые факты из поля зрения автора почему-то исчезли. Например, что вдова казнённого Карла I, Генриетта-Мария, настояла на казни уже умерших Кромвеля и Айртона, и их вынули из могил и повесили.