Кудесник в городе богов

Две фигуры – мужская и женская, прозрачные и невесомые, взялись за руки и начали кружиться по небу в самозабвенной пляске. Денница присоединилась к ним, и, обняв, указала их место на небе. Две звезды засияли рядом с созвездием Волосынь – и одна из них была совершенно новой, золотой, чистой и лучезарной.

– Он хотел звезду с неба? Вот он сам ей и стал, – сказал Дажбог. – Ты доволен, любезный брат?

– Да, теперь я спокоен, – отозвался Перун.

Оживленные боги вернулись за праздничные столы и продолжили пир. Все только и говорили, что о новой звезде, которая будет радовать своим светом людей.

– А вы помните? Сегодня весеннее равноденствие, – сказала Денница. – Как раз тот день, когда звезды могут спуститься с небес и принять человеческий облик. Может, пригласить эту звездную пару сесть с нами за стол?

– В самом деле. Отличная мысль! – подхватил Перун. – Они еще намилуются, когда останутся наедине. А сегодня – и их праздник.

Хорс привычным движением закрутил звезды, заставив их водить хоровод. Порог Палаты пиров озарился, и Звенислава ввела своего спутника. Это был все тот же Немил Милорадович, но теперь он стал совсем другим, не таким, каким был прежде. Превратившись в бессмертного горнего духа, он обрел новый облик – лихого и славного молодца, безупречного, юного, стройного. И гладкая кожа, лучащаяся тихим светом, и ясный взгляд, и здоровые руки – все говорило о том, что теперь он обрел такие силы, каких не знал прежде. Вот только маленькой косточки в коленке, сгинувшей в огненном потоке, не хватило, отчего он прихрамывал. Но эта легкая хромота не портила общей картины.

Небожители приветствовали нового навья общим рукоплесканием. Знакомые слуги – Владимир и Святослав – обняли его, как родного брата.

– А вот и наш старый знакомый, кудесник, – вышел ему навстречу старейшина Род. – Что-то ты отощал. Стал прозрачным и бледным, как привидение. Сквозь тебя стенку видно. Уж не захворал ли?

И божества, и их слуги, и даже воинственные гриди грохнули со смеху. Владыка проводил Немила со Звениславой к столу и усадил на почетное место.

– Не так уж и часто мы чествуем наших слуг, – поднял чашу Перун. – Но сегодня все наше почтение и благодарность – тебе, Немил Милорадович. Ты сохранил верность владыкам, когда мир катился в тартарары, и стоял за нас до конца. Как ты чувствуешь себя в новом теле?

– Легкость, какой никогда раньше не ощущал, – отозвался Немил. – Свет, тепло и свобода. Чувствую, что могу обнять всю вселенную.

– Вот и славно. Может, у тебя остались еще какие-нибудь желания? Не стесняйся, сегодня – твой день.

– Да, одно желание у меня еще есть. Я хочу, чтобы нас обвенчали со Звениславой.

– Как чудесно! Мы сделаем это прямо сейчас! – оживилась Лада.

Перед всеми обитателями небесного города Немил и Звенислава произнесли клятву любви. Лада надела им на пальцы золотые колечки и объявила супругами.

– Ну, чего же вы ждете? Целуйтесь! – подбодрила она.

Немил обнял Веню, и впервые почувствовал себя с ней одним целым. Теперь прикосновения к любимой не вызывали боли – наоборот, они отдавали теплом и доверием. Он припал к ее губам и почувствовал вкус поцелуя. Звенислава ответила. Они долго стояли, не отрываясь друг от друга.

– Хватит, хватит, – со смехом разделила их Лада. – У вас впереди – целая вечность.

Новобрачных усадили за стол напротив владык. Перун сам налил им чару с медом вечной молодости и бессмертия. Немил приложился к чаре и выпил ее до дна.

– Не могу поверить, что мои мечты сбылись, – тихо прошептал он. – Пусть я и не спас свое смертное тело, зато уберег душу.

– Ты нашел верный путь, – поддержала его жена.

– Без тебя я бы заблудился, – с улыбкой взглянув на нее, ответил Немил.

Пир, веселье и праздник продолжались до самого вечера. Даже люди внизу, на земле, веселились, хотя и не могли видеть всего, что происходило в небесной столице. Но настроение, объявшее этот мир, ощущалось везде.

День закончился. Дажбог вернулся к своей колеснице и повел ее за Большое вечернее море. Звезды на небосводе засветились, как в день первотворения.

– Возвращайтесь. Ваше место теперь среди них, – сказала влюбленным Лада.

Немил и Звенислава взялись за руки, вознеслись, и, превратившись в ярчайшие блестки на бархатном склоне, засияли над головами восхищенных людей.

Князь Всеволод вышел из палаты на гульбище, чтобы проводить этот день.

– Яся! Верхуша! Поглядите, как звезды сверкают! – позвал он дочь и жену.

Верхуслава и Ярогнева вышли к нему и с наслаждением вдохнули ночной воздух.

– Какие яркие, вон те, две! Я их раньше не видела, – вымолвила Ярогнева.

– Только что распустились, – сказал ее отец.

– Видать, к счастью, – улыбнулась княгиня.

– Точно, к счастью. Иного и быть не может, – согласился князь.

3 ночь месяца березня

На третью ночь наступившего года новорожденный месяц показался на небе. Его тоненький серп бросил лучик на Туманную поляну, задремавшую после всех испытаний, что свалились на нее за последние дни. Сквозь талый снег пробились белые цветки и потянулись к лучу, жадно ловя его волшебную силу.

Из темного дупла в Древе миров, кряхтя, выбралась семилетняя девочка в рогатой кике, плюхнулась в снег, недобро взглянула на месяц и погрозила ему кулачком.

– Думали, что избавились от меня? – пробормотала она небесам. – Как же, мечтайте, пока мечталка не лопнет! Кикимору Вертлюжку так просто не ухайдокать. У меня впереди еще тысяча жизней. Эх, чего бы такого еще учудить?

В оформлении обложки использованы фотографии с https://pixabay.com/ по лицензии CC0.