Повседневная жизнь советских писателей от оттепели до перестройки

В моём случае книга стала двойным открытием: это первая прочитанная мною книга серии «Живая история: ПЖЧ» – и одновременно первая для меня работа известного культуролога и москвоведа Александра Анатольевича Васькина, сочинения которого пользуются неизменной популярностью среди читателей. Теперь понятно, почему: лёгкий, увлекательный стиль подачи материала, живые портретные зарисовки и ёмкие творческие характеристики мастеров советской литературы, многих из которых открываешь для себя не то чтобы заново, а вообще впервые. Добавьте к этому калейдоскоп забавных происшествий, описанных с неподражаемым «васькинским» юмором, и множество уникальных свидетельств и воспоминаний, которыми специально для этой книги поделились родные и близкие её героев. Отдельные факты, события и байки умело сплетаются автором в пёстрое, но цельное полотно повествования, приоткрывающее читателю занимательный мир многонациональной советской литературы и творивших её мэтров.Будет справедливым признать, что главным героем этой книги является уникальная, не знавшая аналогов в мире организация – Союз писателей СССР, к закату перестройки насчитывавший десять тысяч членов: прозаиков, поэтов, драматургов, сценаристов, литературоведов, литературных критиков и пр. А если говорить о конкретных персоналиях, кочующих из главы в главу (и тем самым обеспечивающих целостность повествования), то это Михаил Шолохов, Александр Твардовский, Константин Симонов, Константин Паустовский, Леонид Леонов, Алексей Сурков, Корней Чуковский, Анна Ахматова, Борис Пастернак, Василь Быков, Олесь Гончар, Григорий Бакланов, Юрий Нагибин, Юрий Трифонов, Фёдор Абрамов, Василий Шукшин… Список внушительный – и далеко не полный. Столь плотная концентрация «звёзд» подстёгивает интерес к громадному наследию советской литературы, благо здесь рассказано о десятках замечательных писателей, и каждый может взять себе на заметку для дальнейшего знакомства с их творчеством не одного, а сразу нескольких литераторов.Среди наиболее интересных аспектов повседневной жизни «совписов», подробно освещённых в книге Александра Васькина, можно перечислить следующие:– где любили жить, отдыхать и лечиться патриархи советской литературы; что они предпочитали есть и, главное, пить, ведь «обмыть» окончание работы над очередным произведением было для них святым делом: не проставишься – не поймут! (особенности писательского «релакса» рассмотрены автором на примере дома творчества в Дубултах (Юрмала), дачной жизни в Переделкине и «гудящего» ресторана ЦДЛ);– сколько, подчиняясь негласному табелю о рангах, они могли заработать честным писательским трудом или литературной «халтурой»; на что тратили свои солидные гонорары и где умудрялись доставать дефицитные товары;– как проходили многолюдные и зачастую «шумные» съезды «совписов» (на примере резонансного выступления Михаила Шолохова (не зря именно его фотография помещена на обложку!) на Втором Всесоюзном съезде советских писателей, отражённого в дневниках и мемуарах его очевидцев, как правило, крайне негативно, и открытого письма Александра Солженицына Четвёртому съезду, нашедшего сочувствие у многих антисоветчиков, явных и тайных). Чтобы разобраться в истинных причинах и далеко идущих последствиях событий, происходивших вокруг Шолохова и Солженицына в те годы, рекомендую к прочтению фундаментальную биографию Михаила Александровича, представленную в серии ЖЗЛ минувшим летом Захаром Прилепиным;– кого и как выдвигали на соискание государственных премий; почему одних литераторов награждали чуть ли не каждый год, а других упорно не допускали даже в число номинантов (заглядывая в закулисье борьбы за вожделенные литературные премии, автор обнажает порой не самые благородные черты многих участвовавших в этой гонке писателей);– по каким отработанным сценариям проходили похороны литераторов, в случае Твардовского, Чуковского и Ахматовой напоминавшие скорее секретную военную операцию, нежели прощание с признанными классиками;– и, наконец, почему они «так прекрасно жили и работали». Потому что «их повышенное благосостояние было прямым следствием массового увлечения чтением. В СССР читали все и везде. <…> Повышенный спрос на книги приводил к дефициту, а наиболее популярные из них достать было непросто, и потому за книгами охотились, караулили в книжных магазинах, чтобы схватить, как только „выбросят“ в продажу что-нибудь интересное. <…> Чтение книг было популярно до такой степени, что некоторые граждане готовы были пойти на нарушение закона. Книги превратились в объект воровства, о чём свидетельствовали криминальные сводки» (стр. 498–499).Судя по тому, что и сейчас всё чаще приходится «охотиться» за нужными книгами на всевозможных маркетплейсах, и не раз доводилось слышать, что их по-прежнему воруют из библиотек и книжных магазинов, может, мы до сих пор остаёмся самой читающей страной в мире?..Рецензия на книгу Захара Прилепина «Шолохов. Незаконный»: https://www.livelib.ru/review/3224680-sholohov-nezakonnyj-zahar-prilepin#comments