000
ОтложитьЧитал
ГЛАВА 5. О ЧУДЕСНЫХ СПАСЕНИЯХ И СТРАННЫХ, НО ВЕРНЫХ РЕШЕНИЯХ
– Гогос!
В следующую секунду хрюн запрыгнул мне на руки, я почувствовал его скользкий пятачок на своём лице.
– Вот это да! Где же ты был?
Кабанчик продолжал радостно тереться об меня. Но что за шорох я слышал, когда он приближался? Неужели… Сделав пару шагов вперёд, я протянул руку вниз. Так и есть? Гогос принёс мою сумку! До чего смышлёный свин! Я тут же нашарил факел, огниво и трут, и через несколько секунд мы уже щурили глаза, привыкая к свету. Пока Адола гладила и трепала за холку Гогоса, я решил проверить изгибающийся влево туннель – только увидев его, я сразу понял в чём дело: дорога была замкнута в кольцо, поэтому сбила с толку даже коренную жительницу этих мест, которая, впрочем, сама об этом догадалась, в смущении глядя на её повороты. Осмотревшись, я поднял сумку, чтобы проверить, всё ли на месте и к своему ужасу не обнаружил там самого главного – кожаного чехла с Рукописью! Зато в следующее мгновение я обнаружил его в руках Адолы, которая с интересом рассматривала содержимое древних свитков.
– Как..? – с восторгом сказала она, повернув голову ко мне, – как вам удалось её достать?
– Это совершенно не важно.
– Это та самая вещь, похищенная из Аннтеранского Священного Хранилища! Вот она – сила, которой вы не должны были владеть! Вы, конечно же, попробовали каждый из описанных ритуалов?
– Честно говоря…
– Во имя Богини! Да как можно быть таким скептиком?! Тогда зачем она вам?
Рассказав о способах использования книги в политических целях, я понял: скрывать остальное от неё бессмысленно, и рассказал ей всё – от подготовки к похищению до допроса в гостиной.
– Я клянусь, что никому не расскажу об этом, господин. Взамен вы позволите мне изредка читать её.
– Очень благородно с вашей стороны, госпожа. Читайте сколько влезет! Не думаю, что вам это пригодится.
– Как, вы испытали на себе ритуал и продолжаете сомневаться?
– Но ведь даже если я случайно сделал всё как нужно, невидимым я так и не стал.
– В свитке нет слова о невидимости! Обряд должен был укрыть вас от чужого взгляда. Так и получилось.
– Но ведь то, что произошло – просто совпадение, цепь случайностей.
– Да, это и есть магия: Богиня подстраивает все события так, чтобы для вас сопутствовала удача.
Быть не может. Эта юная особа слишком доверчива, да к тому же помешана на сверхъестественном. Впрочем, переубеждать её я теперь не собирался. Своим молчанием она оказывает мне огромную услугу, к тому же, она уже спасла мне жизнь, кем бы эти клобы в итоге ни оказались.
Мы пошли дальше. При свете факела идти оказалось гораздо проще, и хотя Адола никогда не ходила этими коридорами, она безошибочно знала направление и отлично ориентировалась в подземном лабиринте. Блуждая в темноте, мы сделали небольшой крюк и, обогнув вулкан, оказались чуть северо-западнее-ниже Хиттена. И это было очень кстати – в одном из переходов оказался тайник с едой. Наскоро перекусив, мы хотели было пойти дальше, но тут из-за поворота направо начало тянуть холодный ветерок, который усиливался с каждой секундой.
– Это они!
– Снова?
– Они всегда устраивают засады вблизи вулкана! Бежим!
На этот раз, я знал, что делать. Закрыв факел плащом с подветренной стороны, я побежал, пропустив вперёд свина и девицу. Добежав до конца дороги, кончающегося тупиком, та ловко просунула руку в щель между камнями и открыла деревянное перекрытие. За нами послышался топот. Имея факел, я захотел рассмотреть таинственного врага поближе. В тот самый момент, когда я обернулся, в стену рядом со мной врезался увесистый булыжник, а за сотню якров от нас я увидел тень, чьи очертания действительно больше походили на животные, чем на человеческие. Я вскочил в проход, и тяжёлая перегородка за нами с шумом захлопнулась. Мы несколько сбавили темп, решив, что опасность миновала, но не успели мы пройти и двухсот шагов, как за нами вновь послышался грохот двери. Проклятие! В свете моего факела они видели, как она открывается! Нужно поторапливаться. Всё время пока мы бежали, сзади доносились звуки погони. Периодически было слышно, как в то место, на котором я был мгновенье назад, с глухим стуком влетает камень. За очередным поворотом в глаза нам ударил свет: путь преграждал обрыв, внизу которого медленно, но непреодолимо текла огненная река. Добежав до неё, мы не сговариваясь посмотрели вниз в поисках убежища. Под нами виднелся широкий уступ, где мы могли отсидеться незаметными для настигавшей нас опасности. Взобраться назад будет затруднительно, но сейчас главное – уйти от преследователей. Мы спрыгнули на уступ и вжались в стену. Вскоре над нами негромко рычали несколько клобов, их облика я не разглядел, но хотя бы убедился в их существовании и опасности, которую они представляют. Не торопясь, мы терпеливо дождались, пока они уйдут, даже несмотря на ужасную жару и брызги подземной желчи. Однако выбираться назад нам не пришлось: по уступу поползла щель, разделившая его надвое. Едва я успел подумать, что это не к добру, как Адола уже падала в бездну вместе с куском камня, на котором стояла. В последний миг я скинул свою сумку и, удерживая за лямку, бросил ей. Схватившись за неё, моя спутница повисла прямо над рекой огня, в то время как моя часть уступа тоже дала трещину.
– Кусок твёрдой породы! Когда он подплывёт, я раскачаю лямку, а ты спрыгнешь на него!
– А как ты?
– Я дождусь следующего! Попытаемся перепрыгнуть на другой берег!
Когда твёрдый островок подплыл достаточно близко, я с усилием швырнул сумку с повисшей на ней Адолой. Однако, мы забыли договориться, кто из нас удерживает сумку, а кто отпускает, поэтому отпустили её одновременно. В результате девушка оказалась на камне, а сумка – прямо подо мной на упавшем обломке нашего уступа. Племянница Альпа уже встала и пыталась удержать равновесие, вот-вот готовая упасть в бурлящую раскалённую жижу. «Нужно во что бы то ни стало спасти сумку – в ней судьба нескольких народов и моё могущество», – подумал я, и схватив неистово верещавшего Гогоса, прыгнул на камень к Адоле, а подхватив её, следующим прыжком перемахнул на другой берег. В это же время наш утёс рухнул в поток окончательно, унеся с собой столь тяжело добытую книгу, а в следующий момент сознание оставило меня.
В себя я пришёл от прикосновения мокрого и холодного свиного носа. Адола сидела рядом, смачивая мой лоб водой.
– Это всё жар подземного огня. Мы тоже едва не упали в обморок.
Я приподнялся и сел на блестящий камень.
– Моя сумка…!
– Далась она вам! Перья и чернила есть и в Хиттене.
– Книга!
– Вы об этой? – в её руке возник кожаный футляр с золотыми заклёпками.
Ну конечно! Она так и не отдала мне Рукопись изменений с тех пор как нашла! Я засмеялся нервным смехом.
Мы продолжили путь. Мы были живы, здоровы и у нас была Книга. А что ещё приятнее, у нас был факел, который я второпях засунул за пояс. На рубахе чернело угольное пятно, но что это в сравнении с источником света! Мы пошли дальше. Дойдя до естественной пещеры, Адола облегчённо вздохнула:
– Это уже знакомые места. До Хиттена отсюда рукой подать!
Всю дорогу до города мы молчали: Адола от воодушевления, а я всё ещё не мог прийти в себя после всего случившегося.
Наконец, мы вышли на поверхность в пятистах шагах от Главных ворот столицы Монта. У подножия огненной горы было темно и холодно, лил дождь. Низкие деревца, росшие на взгорье, горели ярко-рыжим, будто подземная желчь, а промозглый ветер посыпал землю их листвой. Вдохнув полной грудью влажный осенний воздух, Адола повернулась к вулкану и скрестив руки на груди, встала на одно колено. Я последовал её примеру: сложил ладони в молитвенном жесте и склонил голову. По окончании молитвы мы переглянулись. Было странно, но очень приятно видеть эту девушку рядом с собой в великолепии окружающей природы. Я понял, что не хочу сейчас расставаться с ней и задумался над предлогом продолжить вечер, но тут Адола сделала всё сама:
– Наш дом близко к самым воротам, господин. Вы должны зайти к нам! После всего, что с нами произошло, я просто обязана представить вас своей семье.
Сказала она это с прежней манерностью, от недавней фамильярности не осталось и следа.
– Буду очень польщён. Спасибо, что не бросили меня госпожа.
– Что вы! Это я должна благодарить вас! И Вашего верного хрюна!
При этих словах Гогос радостно хрюкнул и потёрся об обгоревший подол её платья.
У самых ворот Адола придвинулась ко мне вплотную, взяв за руки:
– Отец не самый простой человек. Не бойтесь его – ведите себя как обычно и не забывайте о приличиях!
Монты не строят свои города ровно по ярусам, поэтому невозможно точно сказать, на каком уровне находится старый дом Адолы. Если, находясь в Хиттене, вы захотите на него взглянуть, пройдите от главных ворот чуть ниже по ступенькам и левее. По размерам и обстановке сразу стало понятно, что жилище принадлежит аристократам, и хотя представляет собой такую же выдолбленную в скале пещеру (пусть и большую, чем у прочих жителей, со множеством комнат и смотровой башней, выходящей на поверхность), но обставлено в типично аннтеранском стиле: деревянная и костяная мебель, массивные двери, стены, украшенные охотничьими и военными трофеями, масляные светильники помимо факелов. Живущие здесь люди явно бывали в наших краях. Адола без слов поняла мой вопросительный взгляд:
– Мой отец служил князю ещё до объединения земель. Он часто бывает в ваших краях, поклоняется Владыке Недр и питает страсть к аннтеранской культуре.
Да, это многое объясняет – весьма типично для юной особы противопоставлять себя родителям. Едва войдя в дверь, девушка вперёд слуг помчалась в гостиную. Привратник поклонился мне и повёл вслед за ней. Ещё не дойдя до двери, я услышал, звонкий голос Адолы, щебечущий о наших приключениях:
– Ах, матушка, батюшка! Сколько всего совершилось! Я несколько раз заходила под смертельную опасность, но он спас меня!
– Мы так переживали за тебя!
– Как же я рад, что ты нашлась! – произнёс низкий мужской голос, – когда старый дурак Альп пришёл без тебя, я был вне себя от гнева! Мои люди до сих пор ищут тебя на дороге! Однако, я хочу уже наконец увидеть твоего спасителя!
В этот момент я вошёл. Посреди огромной гостиной стояла Адола, которую обнимали родители. Краем глаза я успел отметить, что мать её была молода и красива, однако всё моё внимание привлёк её отец. Передо мной стоял Кенод Cтум.
ГЛАВА 6. О ВСТРЕЧЕ СО СТАРЫМ ЗНАКОМЫМ
Маленькие глазки Вершителя заметно округлились – он был удивлён не меньше моего. Всё время разговора он не отводил от меня пристального взгляда. Хотя время было позднее, для нас очень быстро был накрыт стол – настоящий деревянный стол, за которым мы сидели на настоящих деревянных стульях. Что ещё приятнее, среди блюд была местная свинина со фьельдским чёрным пивом. Хорошо, что Гогоса накормили отдельно от нас – мне было бы неловко есть при нём мясо его сородичей, хотя бы и очень дальних. Моё место было у левого торца стола, где по этикету сидят особо приближённые слуги, остальные сели по одну его сторону лицом ко входу: Адола слева, Нагена (мать Адолы) и глава семейства – на возвышении в центре.
– Разве вы не слуга Одвига Аускера? – была его первая фраза, обращённая ко мне, не считая сдержанного приветствия при встрече.
– Да, мой господин, – при Адоле я не решился снова играть глупца, – я посыльный, мы с вами уже встречались.
– Да уж, помню. Как вы к нам попали?
– Владетель отослал меня сюда после того самого инцидента с ребёнком. Тогда я хотел объяснить обстоя…
– У меня были дела поважнее.
Кажется, перебивать собеседника – такая же общенациональная черта монтадов, как и пристрастие к пьянящим напиткам. Осушив свою кружку и попросив едва уловимым движением головы налить ещё, Cтум продолжил.
– Жизнь здесь сильно на вас повлияла, вы стали… – он явно хотел сказать «умнее», – вы изменились в лучшую сторону.
– Спасибо, господин.
– Вас принимают здесь как владетеля. Чем вы заслужили такое отношение?
– Должно быть…
– Ах да, немногие разбираются в нашей иерархии.
– Вы сказали «в нашей», господин. Стало быть, вы считаете себя аннтом?
– Я поторопился, сказав, что вы поумнели. Разумеется, проведя в этой стране большую часть жизни, я считаю себя аннтом! А так как теперь и моя малая Родина стала её частью, даже моё происхождение этому не противоречит.
Адола, сидевшая по левую руку от отца, дёрнула его за рукав.
– Батюшка, не забывайте, этот человек спас меня.
– И ведь верно. Что ж, я не забуду этого. Я обязательно вознагражу вас, как именно – решу позже. А пока расскажите мне о своих приключениях, ибо я ничего не понял из трескотни моей милой Оа!
– Оа?
Лицо Адолы вмиг стало красным как раскалённая кочерга. Её мать поспешила вмешаться:
– Это ласкательная форма от «Адола» – как правило, мы сокращаем имена близких и дорогих нашему сердцу людей.
– Действительно, очень мило, – рассмеялся я.
Обыкновенно дерзкая и колючая Адола Стум в полнейшем смущении с головой закуталась в плащ. Ещё на входе я отметил поразительное сходство матери и дочери, несмотря на то, что Нагена Стум имела такую же бронзовую кожу и тёмные глаза, как и все здешние жители. Отцовские черты лица также вполне прослеживались, но такой белой кожи и зелёных глаз я не заметил ни у одного монтада.
В этот момент в зал вошёл привходный слуга и доложил о прибытии Кальгена Альпа.
– Скажи этому кротовьему отродью, что мы ушли на поиски дочери и сами пропали! Пусть попереживает!
При этих словах вершитель слегка потёр правый глаз.
– Поздно, Стум, я всё слышал! – сказал вошедший Кальген, – да и весть уже разбежалась по городу.
Пока эти двое пререкались, я улучил момент, чтобы перекинуться двумя словами с Адолой.
– Почему вы раньше мне не сказали? Я был уверен, что ваша фамилия Альп!
– Мой дядя – брат моей матери, а не отца, и я никогда не называлась его фамилией.
– Но вы поняли, кто был тем вершителем, что меня допрашивал?!
– Да, но если бы я сказала тогда – испортила бы ваше доверие. Не волнуйтесь, теперь вам ничего не угрожает. Более того, теперь всё станет ещё лучше.
– Каким образом?
– Книга! Потом объясню.
Мы вернулись к трапезе и провели остаток вечера, рассказывая о наших скитаниях в каменных коридорах. Кажется, Кенод и Нагена остались довольны, а Кальген был более чем впечатлён. Довольный исходом вечера, я пошёл домой, неся Гогоса на руках, а дойдя, сразу уснул.
Наутро первым, что я обнаружил, приведя себя в порядок, была моя чернильница. Она стояла на каменной приступке возле моего лежбища, очевидно, в тот злополучный день я попросту забыл её. Отчётливо помня, как подобрал в темноте некий металлический предмет, я начал шарить рукой в кармане плаща. Извлечённая мной вещь крайне озадачила меня: чернильницей она точно не была. В моей ладони лежал кусок золотой меди в большой палец толщиной и со средний палец длиной, как и всякий самородок, испещрённый многочисленными рытвинами. Но интереснее всего было то, что сверху его венчала петля, а книзу он сужался. Это явно не было творением рук человеческих, но и приписать этой вещице природное происхождение было сложно. Я вспомнил легенды о слезах Владыки, которые будто бы находят иногда в подземельях. Действительно, учитывая близость вулкана, можно допустить появление в этих пещерах чего угодно. Разглядывая странный предмет, я начал думать о не менее удивительных событиях вчерашнего вечера. Итак, Адола оказалась дочерью Кенода Стума – вершителя, чуть не отправившего меня в темницы Крапита. Только тогда я оценил коварство Одвига Аускера: не будучи до конца уверенным в моей невиновности, он отослал меня на родину герцогского карателя. Моя миссия делает меня человеком крайне заметным, а значит, рано или поздно наши пути должны были вновь пересечься, после чего Стум мог бы заново провести допрос, но уже на своей земле, что сняло бы ответственность с Аускеров. Если это правда, то вскоре должен приехать гонец из семейства Виктов, чтобы завершить моё задание. Таким образом Одвиг убивает сразу двух землероек: отводит беду от Аускера и выступает посредником в переговорах с монтадами. Занятый этими мыслями, я приступил к завтраку из злаковых лепёшек и грибного настоя и не заметил, как Тала привела востроносого юношу в круглой суконной шапке на голове и с небольшим загнутым вовнутрь чеканом на поясе, что выдавало в нём сына дворянина. Как правило, их занимают какими-либо незначительными поручениями, пока они не станут полноценными воинами и владетелями, и, в отличие от простых подданных князя, они не выполняют одну и ту же работу всю свою жизнь с самого рождения. Его внешность показалась мне знакомой – вероятно, я видел его с кем-то из местной знати. Немного помедлив и с хищным прищуром осмотрев меня и моё жилище, парень произнёс звонким голосом:
– Под защитой Каменной Богини!
– Да хранит тебя Владыка Недр!
– Совет Семнадцати хочет, чтобы ваша милость присутствовали при обсуждении.
– Я в самом деле там нужен?
– Так сказал господин Альп.
– Что ж, веди меня к месту собрания!
ГЛАВА 7. О НЕЛЁГКОМ ПУТИ И ВНЕЗАПНОМ ОТКРЫТИИ
Уже через два дня мой верный Тар вёз нас с Гогосом и Товеном (тем самым юношей, что сопровождал меня в Совет) по извилистым горным тропам Верхнего Монта. Дожди перестали быть столь частыми, но небо приобрело свинцовый оттенок, а и без того холодный горный воздух не оставлял сомнений: начинается зима. Совет Семнадцати, разумеется, согласился выступить против Форроса войском и частью ополчения. А дабы не медлить, они попросили меня сразу же ехать в Крапит, минуя Аускер. Очевидно, они так и не поняли, какое место занимаю я, а какое – мой господин, а объяснить что-то в этом споре постоянно перебивающих друг друга людей я так и не смог. Что ж – старый Одвиг поплатится за своё лицемерие; лучше пусть меня казнят, чем сослужить ему службу, которая может обессмертить его имя. Рукопись Изменений я оставил Адоле – даже имея такие привилегии, не стоит постоянно держать её при себе. Помимо оруженосца, монтады выделили мне крепкую повозку и большой запас еды, а заодно вручили небольшой чекан как знак признания меня равным себе. Как раз о нём я и имел несчастье спросить у моего нового спутника:
– Должно быть, не очень удобно постоянно таскать при себе эту штуку?
– Отчего же? Это же не рабочая кирка – очень лёгкая и быстрая. Поэтому в городе нам запрещено носить с собой острый молот, пока мы можем пройти в дверь в полный рост.
– Да разве этим удобно сражаться?
– Ваша милость никогда не держали в руках молот?
Этим вопросом он несколько смутил меня. С одной стороны, мне незачем уметь обращаться с чеканом – я неплохо владею копьём. С другой – неприятно, когда какой-то мальчишка тебя в чём-то превосходит.
– Тысячу раз. Поэтому и говорю, что он неудобен. Особенно в сравнении с копьём.
– Если ваша милость желает, я могу научить вас битве молота и факела. Видели бы вы, какой у меня сильный удар! Попадись мне какой-нибудь разбойник – мигом пробью его голову!
– Если ты сам такой хороший воин, зачем же тебе учить меня?
– Взамен ваша милость научит меня битве копья, и я стану ещё лучшим воином.
Что ж, чем хвалиться тем, чего не умеешь, лучше в самом деле этому научиться.
– Вижу, тебя не проведёшь. Говоришь, навык за навык? Пожалуй, это хорошая сделка.
Однако, учить Товена пришлось не только копейному бою – парень совершенно не был приспособлен для жизни на поверхности, хотя в дороге выяснилось, что бывать здесь ему приходилось. («Видите ли, ваша милость, наша семья происходит из Верхнего Монта. Монтады, по сути, один народ, просто однажды мы стали жить в разной высоте, – пояснил он – По обеим сторонам живут одни и те же семьи, а мы стараемся не терять связи с родственниками».) Но через пару дней он уже умел разжигать костёр на ветру, искать укрытие и собирать дождевую воду. Я в свою очередь научился бить чеканом и отражать удары факелом, что даже предпочтительнее в коридорах без освещения. Шли мы долго: из-за сильных бурь и первых обильных снегов несколько горных троп оказались перекрыты. За две недели переходов по горам Товен сильно повзрослел, для него это было первое серьёзное приключение. Так или иначе, его знания местности не раз помогали нам, но после очередной тропы, которая оказалась тупиковой из-за обрушившегося моста (А я говорил! Говорил, что это небезопасно!), даже Товен предложил пойти по низу. Это несколько удлинит путь, но мы совершенно не ограниченны во времени, ведь Зирл даже представления не имеет об идущей к нему подмоге. Увлечённый своими мыслями о столь внезапных и удачных переменах в жизни, я не сразу обратил внимание на частые отлучки своего спутника: под предлогом сбора хвороста или ловли птиц он постоянно уходил в места, где я не мог его видеть. Однажды после ночной молитвы я осторожно проследил за ним. Каково же было моё удивление, когда я застал своего новоиспечённого помощника за лазанием вверх по горе. Когда Товен спустился, я окликнул его:
– Что ты здесь делаешь? Что означают все эти ползания по камням?
– Я тренируюсь, ваша милость.
– В бессмысленной трате сил и времени?
– Нет, ваша милость, я учусь подниматься по отвесной скале. Поэтому я провожу столько времени в горах, а когда мы в лесу, я поднимаюсь по стволам деревьев.
– Владыка Недр! Зачем это умение жителю пещер под вулканом?
– Ваша милость слышали об испытании Каменной Богини?
– Расскажи-ка!
– Каждый год в День Пепла в Верхнем Монте проводится испытание: самые сильные и отважные хотят взобраться на гору. Того, кто придёт на вершину, Каменная Богиня наградит небывалым могуществом. Сразу по возвращении я собираюсь принять участие в состязании и победить в нём.
– Кто-нибудь из тех, кого я знаю, поднимался на гору? Интересно узнать, какого рода это могущество.
– Ахах! Нет, ваша милость, за тысячи лет только один человек смог пройти испытание – вождь Маддон.
– Маддон?! Тот самый?!
Скорее всего, вы понятия не имеете о чём речь, так как во время уроков истории рисовали маргиналии на пергаменах, или же вовсе не образованы. Я напомню: Маддон Осквернитель – вождь, живший пять столетий назад, с которого начался Век Порока – несколько веков законодательно насаждаемой безнравственности и глумления над всеми верованиями Саптара. Судя по тому, что за свои злодеяния он не только не был свергнут и казнён, но и сумел построить первое крупное государство на территориях Монта и Аннтерана, могущество его действительно было огромным.
– Но если за столько лет это удалось лишь одному человеку, почему ты решил, что именно ты сможешь это повторить?
– Все пробуют хотя бы раз в жизни, несмотря на то, что для многих он оказывается и последним. К тому же тот, кто принял участие, считается взрослым и получает свою долю в семейном имуществе. А уж если дойти до вершины, можно получить такую силу…
– Неужели же в наш просвещённый век ты веришь во всё это?
– Разве пример Маддона – не достаточное доказательство? Если ему удалось, то уж точно удастся и мне!
– Это не более чем легенда!
– Вот поэтому я и опасался тренироваться при вашей милости! Госпожа Стум предупре…
Товен понял, что сболтнул лишнего, и с опаской поглядел на меня своими тёмными глазами, которые всё время казались мне смутно знакомыми. Ну конечно! На такое дело не послали бы паренька со стороны, он должен быть в родстве с человеком, уже имеющим власть в Аннтеране. Внезапные догадки начали посещать меня одна за другой:
– Вот как? Так это по её инициативе ты поехал со мной?
– Видите ли…
– И это она прислала тебя тогда!
– Ваша милость слишком…
– Какая у тебя фамилия?
– Я не хотел…
– Фамилия?
– Альп.
Товен опустил голову и, кажется, готов был расплакаться. Он понял, к чему я клоню.
– Я не шпион, ваша милость, клянусь Каменной Богиней!