bannerbannerbanner
Название книги:

Матросская тишина

Автор:
Валерий Карышев
Матросская тишина

000

ОтложитьЧитал

Шрифт:
-100%+

Часть первая

Глава 1
Тюремщик

Сергей Терентьев стоял возле большого желтого здания и смотрел на прикрепленную к фасаду табличку с названием улицы. «Матросская Тишина, дом 18», – прочел про себя Сергей и подумал: «Вот это и есть место моей будущей работы».

Сергей подошел к центру здания, где находился вход в следственный изолятор, представлявший собой стеклянный куб, обшитый металлической решеткой. Увидев с правой стороны кнопку звонка, он нажал на нее. Через минуту раздался звук зуммера, щеколда отодвинулась. Сергей вошел в небольшое пространство, напоминающее предбанник. Перед собой он увидел еще одну дверь с глазком видеокамеры. Отыскав небольшую кнопку, Сергей нажал ее. Дверь сразу открылась. Теперь он попал в небольшой тамбур, со всех сторон огороженный металлической решеткой, из которого вела еще одна дверь. Но перед этой дверью стояла специальная магнитная «рама», определяющая наличие металлических изделий, а с левой стороны – большое караульное помещение с окошечком, в котором виднелся человек в камуфляжной форме, с красной повязкой. Нетрудно было догадаться, что это был дежурный по следственному изолятору.

Сергей вытащил из бокового кармана паспорт и листок бумаги и протянул документы дежурному. Тот взял документы и спросил:

– Оружие, мобильные телефоны есть?

Сергей отрицательно покачал головой.

Дежурный раскрыл паспорт и стал сверять фотографию с внешностью Сергея. Затем он развернул листок, внимательно прочел написанное и, вытащив толстый журнал, стал что-то искать в нем. Через несколько минут, еще раз проверив все, он протянул Сергею паспорт.

– Ваша фамилия в бюро пропусков не значится, – коротко сказал он.

Сергей удивленно посмотрел на него.

– Не может быть! Мне сегодня звонили из отдела кадров и сказали, чтобы я пришел, что на меня заказан пропуск.

– А вы в какой изолятор? – спросил дежурный.

Сергей пожал плечами.

– Дело в том, – стал объяснять дежурный, – что у нас тут два изолятора, семьдесят семь дробь один – это изолятор общего режима, и специальный изолятор – девяносто девять дробь один. В какой вам?

Сергей снова пожал плечами:

– Я не знаю…

– Хорошо. Вы на каком этаже были в отделе кадров? На третьем или на пятом?

– На пятом.

– Значит, вы были на спецблоке. – Дежурный быстро раскрыл другой журнал, меньше первого, в коричневой обложке, и просмотрел последние записи. – Вот тут ваша фамилия есть. Вам нужно будет подняться на пятый этаж, там у них свой КПП.

Через несколько секунд дверь открылась, и Сергей стал подниматься по лестнице – лифта не было.

Поднявшись на пятый этаж, он снова оказался перед металлической дверью, над которой висела табличка темно-вишневого цвета. На табличке было написано: «Учреждение ИЗ-99/1 ГУИН Министерства юстиции РФ».

В этой двери было окошко, закрытое толстым стеклом, скорее всего, пуленепробиваемым. Сергей снова достал паспорт и протянул его уже другому дежурному. Тот молча взял паспорт, раскрыл его, бегло просмотрел и, открывая журнал, в котором записывались выданные временные пропуска, взглянул на Сергея:

– Вы к кому?

– Я в отдел кадров, на работу по направлению, – ответил Сергей.

Дежурный набрал три цифры на аппарате внутреннего телефона.

– Алло, дежурный КПП беспокоит. Тут к вам Сергей Терентьев… Говорит, на работу устраиваться… Слушаюсь!

Дежурный положил трубку, достал небольшой бланк и стал вписывать в него данные Сергея. Вложив заполненный бланк в паспорт, он вернул документы Сергею и нажал на кнопку. Металлическая дверь отъехала в сторону.

Терентьев шагнул в небольшой тамбур. Дверь тут же закрылась за ним. Через несколько шагов перед ним открылась еще одна дверь, вскоре – еще одна. Наконец, он оказался в длинном коридоре, застеленном тусклым линолеумом. Справа и слева в стенах виднелись двери с различными табличками – «Зам. по режиму», «Оперчасть», «Бухгалтерия», «Финансовый отдел», «Комната отдыха»…

Вскоре Сергей увидел дверь отдела кадров, уже знакомую ему. Подойдя, он постучал по толстой дерматиновой обивке. Не услышав ответа, открыл дверь и вошел внутрь. Там он увидел еще одну дверь, деревянную. Он снова постучал.

– Войдите! – послышался мужской голос.

Сергей вошел в кабинет. За письменным столом сидел представительный мужчина, сбоку от него – какая-то женщина.

– Я Сергей Терентьев, мне сегодня утром позвонили по поводу работы, – начал Сергей.

– А, Терентьев! Есть такое дело. Проходи! – Мужчина в форме с погонами капитана махнул рукой. – Садись! – Он указал на стул рядом со своим столом. – Паспорт с собой?

– Конечно, – Сергей протянул ему паспорт.

Капитан раскрыл его и просмотрел данные, затем придвинул к себе лежащее на столе личное дело. Сергей понял, что это его личное дело. В папке уже лежало несколько листков бумаги.

– Так, Терентьев… Все у тебя нормально, – сказал капитан. – Проверку ты прошел благополучно, медкомиссия, – капитан посмотрел в личное дело, – противопоказаний для службы в следственном изоляторе не нашла. Характеристики с прежнего места работы и с места жительства, – капитан перевернул несколько листков, – у тебя положительные. В общем, все нормально. Пойдем к начальнику, будешь знакомиться с руководством.

Капитан поднялся из-за стола, взял личное дело Сергея и направился к выходу из кабинета. Сергей пошел за ним.

Они снова вышли в коридор. Вскоре они остановились возле двери с табличкой «Начальник учреждения». Рядом висели еще две таблички – «Заместитель по оперативной работе» и «Заместитель по режиму».

– Проходи, не стесняйся! – улыбнулся капитан и открыл дверь.

Сергей оказался в большой приемной. Вероятно, тут находился секретариат. Но сейчас за столом, где должна была сидеть секретарша, никого не было. Стол был пустым. «Наверное, – подумал Сергей, – должность сократили…»

– Ты подожди чуть-чуть, – проговорил капитан, – я начальнику о тебе доложу. Если он свободен, он тебя примет.

Сергей остался стоять у стола, а капитан, приоткрыв дверь, спросил:

– Товарищ полковник… – Услышав ответ, он вошел в кабинет.

Сергей ждал вызова. Но время шло, а его никто не вызывал. «Вероятно, с делом знакомится», – подумал он.

Тут в приемную вошли два офицера, подполковники. Один светловолосый, в кителе, другой – в пятнистой камуфляжной форме, черноволосый, с густыми темными усами. Они молча прошли мимо Сергея и скрылись в кабинете начальника.

Секунд через тридцать дверь открылась, и знакомый капитан пригласил Сергея:

– Входите, Терентьев!

Сергей вошел в кабинет. Он увидел, что кабинет начальника следственного изолятора был достаточно просторный. Ближе к окну стоял огромный стол, к торцу которого был прикреплен стол поменьше. Вероятно, за ним начальник проводил совещания. За этим столом сидели оба подполковника. Возле окна располагался мужчина в гражданской одежде, круглолицый, с кудрявыми волосами, в очках с серебристой оправой. Он встал и, улыбаясь, направился к Сергею.

– Дай я на тебя посмотрю, – произнес он, – похож ли ты на батьку своего?

Сергей смутился.

– Нет, говорят, я больше на мать похож, – ответил он.

– Вот, товарищи офицеры, – начальник похлопал Сергея по плечу, – это сын моего близкого друга, с которым мы вместе служили в одной из колоний. Батька его начальником моим был, а я – заместителем по оперативной работе.

– Это вы про Ульяновскую колонию говорите, Николай Николаевич? – спросил черноусый.

– Нет, это на Крайнем Севере было… Ты проходи, Сергей, садись! – повернулся он к Сергею, махнув рукой в сторону стула. – Давай я тебя со всеми познакомлю!

Начальник посмотрел на присутствующих:

– Вот это, – он указал на светловолосого, – мой заместитель по оперативной работе Владимир Викторович Глазков. А это, – он повернулся в сторону черноусого, – мой второй зам, по режиму, Федор Николаевич Фоменко. А это, – он кивнул на Сергея, – как я вам уже говорил, Сергей Терентьев, наш сотрудник.

Начальник сел на свое место и спросил у начальника отдела кадров:

– Капитан, какие у нас есть вакансии?

Тот быстро раскрыл амбарную книгу, на обложке которой было написано «Штатное расписание», и протянул начальнику. Николай Николаевич стал просматривать записи.

Тем временем Глазков спросил у Сергея:

– А что сейчас отец делает?

– Он на пенсии.

– А живете где? – поинтересовался зам. по режиму.

– В Подмосковье, в Жуковском.

– Ну, это недалеко, на электричке быстро добираться будешь, – проговорил Фоменко.

– А почему к нам решил, если не секрет? – продолжил расспросы Глазков.

Сергей уже хотел ответить, но за него это сделал начальник. Оторвавшись от изучения штатного расписания, он сказал:

– Как почему? Ему на будущий год в высшее учебное заведение поступать. Ты куда пойдешь? В училище МВД или в юридический?

– Я еще не знаю, не решил точно, – ответил Сергей. – Но в одно из них.

– Вот и хорошо. Так что будешь работать по специальности плюс льготы будут. Попадешь на бюджетное отделение. Мы тебе хорошую характеристику дадим. Конечно, при условии, что ты будешь работать хорошо.

– Я постараюсь, – улыбнулся Сергей.

– Так куда же мне тебя направить? – Николай Николаевич продолжал просматривать штатное расписание.

– А можно я его пока к себе возьму? – неожиданно спросил Фоменко, зам. по режиму. – Его можно в режимном корпусе поставить заместителем начальника смены для начала, пусть снизу начинает.

– А у нас там вакансия есть? – спросил Николай Николаевич.

– Есть, – ответил капитан.

– Это хорошая работа, – одобрительно кивнул начальник. – Так сказать, начнешь работать с нуля, непосредственно с контингентом.

– Это с кем? – переспросил Сергей.

– Ну, с теми, кто у нас сидит, с заключенными. Точнее, мы их называем арестованными. Все они сидят под следствием до приговора суда, как тебе должно быть известно. А после приговора мы их направляем по этапу, в различные колонии. А случается, что кое-кого и отпускаем. Это у нас частенько бывает. Вообще, наш изолятор резко отличается от другого, который находится в этом же здании. В нашем спецкорпусе – 173 места. Камеры максимум четырехместные, – начал объяснять Николай Николаевич.

 

Тут дверь кабинета открылась, и вошли двое мужчин в черных куртках, небольшого роста. Улыбнувшись начальнику, они подошли к нему и протянули руки для приветствия.

– А вот и доблестный МУР пожаловал! – улыбнулся в ответ Николай Николаевич, пожимая протянутые руки. – Давненько к нам не заглядывали!

– Да как же? На прошлой неделе были, – ответил один из оперативников, светловолосый. – Просто вас в кабинете не было. Мы чаще с вашими замами контактируем.

Оперативник внимательно посмотрел на Сергея и перевел вопросительный взгляд на начальника, как бы спрашивая, что за незнакомый человек находится в кабинете. Тот понял вопрос и произнес:

– Это наш новый сотрудник, Сергей Терентьев, сын моего старого сослуживца. На работу к нам поступает. – И, обратившись к капитану, сказал: – Можете быть свободны.

Кадровик встал и, похлопав Терентьева по плечу, показал ему на выход. Сергей направился к двери. Но тут один из оперативников, не произнеся ни слова, подошел к кадровику и взял у него из рук личное дело Сергея, на котором была написана его фамилия. После этого он хлопнул капитана по плечу, давая понять, что хочет просмотреть папку. Капитан молча пожал плечами и направился к выходу.

– Ты, Кириллов, выпиши все документы на Терентьева, покажи, что и как, – сказал ему вслед начальник, – в общем, пусть приступает к работе.

«Странно, – подумал Сергей, – почему же эти оперативники из МУРа взяли мое личное дело?»

Глава 2
Опер

Оперуполномоченный МУРа Геннадий Ветров и его напарник Александр Игнатенко, оставшись в кабинете начальника следственного изолятора, подошли к столу, за которым сидели заместители начальника по режиму и оперчасти, и уселись рядом.

Первым нарушил молчание Ветров. Обратившись к своему напарнику, он проговорил:

– Саша, прикрой дверь поплотнее!

Александр исполнил просьбу Геннадия. Ветров стал внимательно пролистывать личное дело Сергея.

– С чем пожаловали? – задал вопрос начальник следственного изолятора.

– Это хорошо, что вы собрались все вместе, – ответил Ветров, подчеркивая, что вопрос касается всех присутствующих. – Не придется с каждым отдельно беседовать.

– Случилось что-то? – продолжал начальник немного взволнованно.

– Нет, пока ничего, – усмехнулся Геннадий. – Нужна ваша помощь.

– Мы внимательно слушаем!

– Короче, на днях из Венгрии будет депортирован лидер «зеленых» Станислав Курдюмов. Тут и нужна ваша помощь. Требуется достойная камера для приема и человечек из ваших сотрудников.

– Камеру мы подберем, тут проблем не будет, – улыбнулся Николай Николаевич. – У нас сейчас изолятор наполовину свободен. А вот с человечком – давайте поподробнее, для чего он вам нужен.

Ветров сделал небольшую паузу, словно обдумывая, что он может сказать работникам следственного изолятора из известной ему информации, а чего не может. Потом медленно заговорил:

– Николай Николаевич, не знаю, помните вы или нет, но мы задержали группировку «зеленых» практически полностью…

– Погоди, а почему они «зелеными» называются? – перебил Ветрова начальник следственного изолятора.

– А вы разве про них ничего не знаете?

– Нет, до меня только отрывочные сведения доходили. Мои заместители мне многого не докладывают.

– И правильно делают, – усмехнулся Ветров.

– Как это? Значит, я как начальник следственного изолятора за все отвечать должен, а меня даже в курс дела не вводят? Это как понимать? – Николай Николаевич чуть улыбнулся.

– Да что вы, Николай Николаевич! Мы все вас очень уважаем и обо всем стараемся ставить в известность! – ответил Фоменко. – Просто не хочется вас нагружать подробностями…

– Ничего себе подробности! У меня люди сидят из группировки «зеленых», а я не знаю, почему они так называются и что это за люди!

– А ну-ка, оперуполномоченный, будьте любезны доложить начальнику следственного изолятора, что за люди у него сидят и почему они столь знамениты в криминальных кругах! – громко проговорил Фоменко, продолжая улыбаться.

– Никаких секретов тут нет, – заговорил Геннадий. – Наверное, вы слышали, что три года назад в Москве объявилась новая группировка киллеров. Это было связано с убийствами различных криминальных авторитетов. Группировка была собрана почти целиком из бывших военных – прапорщиков, младших офицеров, солдат различных спецподразделений, начиная от ОМОНа и заканчивая десантниками. Короче, не из пехоты, а достаточно подготовленные люди там были. Поэтому их и назвали «зелеными». Руководство группировки составили бывшие прапорщики Станислав Курдюмов и Николай Уралов. Последнего, как вам хорошо известно, недавно взорвали в машине перед самым арестом. А вот Курдюмову удалось скрыться. Правда, поговаривают, что возглавляли группировку то ли бывшие, то ли действующие генералы одного из очень солидных спецподразделений…

– И каких же? – перебил Ветрова Николай Николаевич. – ФСБ, что ли?

– Я вам этого не говорил, – подчеркнуто громко ответил Геннадий, демонстративно взглянув на потолок, словно оценивая, «пишется» кабинет начальника или нет.

– Так что, с Лубянки они или нет? – снова спросил Николай Николаевич.

– Я не знаю, у нас нет точной информации. Поэтому нам и нужно от вас человечка…

– Зачем все же он вам нужен?

– Когда мы Курдюмова сюда доставим, мне будет необходим человек, который, как бы вам сказать, – Ветров замялся, подбирая слово, – некоррумпированный еще.

– А у меня никого коррумпированных нет! – тут же отреагировал Николай Николаевич.

– Это понятно, – усмехнулся Геннадий. – Конечно, ваш спецблок отличается от обычного изолятора общего режима, где конвоиры и прочие сотрудники проносят все – выпивку, наркотики, телефонами заключенных снабжают – за деньги, конечно. У вас такого нет – по крайней мере, такой информации мы не имеем. Но береженого бог бережет, и рисковать я бы не хотел, потому что для меня прежде всего, как вы понимаете, важны будущие связи. Мы не можем исключить, что Курдюмов, имеющий доступ к нему, постарается выйти на своих подельников либо на своих руководителей или кураторов.

– А что, кто-то остался на свободе? – спросил Фоменко.

– Да, из его группировки на свободе еще восемь человек. Так что, как вы понимаете, они нас очень интересуют. Но самое главное – нам бы хотелось узнать, кто его хозяева, заказчики. Короче, все поименно.

– Вы говорите про тех самых генералов? – уточнил начальник изолятора.

– Да, про них, какова их роль. По нашей информации, генералы выходят на коммерсантов или коммерсанты на них, получают заказы по устранению тех или иных криминальных авторитетов. Вначале это была информация, связанная с освобождением от «крыш», а теперь, говорят, коммерсанты поняли, что к чему, и заказывают криминальных авторитетов, чтобы потом подобрать их освободившиеся коммерческие структуры, – продолжал Ветров.

– А у вас уже не так мало информации! – одобрительно покачал головой Николай Николаевич. – Откуда она?

Тут в разговор вступил Глазков.

– Так у них один в признании, Коля ВДВ, – вставил он.

– Коля ВДВ? Это кто такой? – переспросил начальник изолятора.

– Кличка у него такая, поскольку раньше он в воздушно-десантных войсках служил, – пояснил Глазков. – Фамилия его Николай Вершинин, мы его в одиночке содержим, оберегаем от других собратьев, чтобы они с ним не расправились. А он в признание пошел, всех заложил.

– Теперь мне все более-менее понятно, – кивнул Николай Николаевич.

– Так я насчет сотрудника, – продолжил Ветров. – Я вижу, у вас новый сотрудник появился.

– Да, Сергей Терентьев.

Продолжая просматривать личное дело Сергея, Ветров продолжал:

– Двадцать два года, только что отслужил в армии… И что, прямо сразу к вам пришел?

– Я уже говорил, он сын моего старого сослуживца. И потом, он хочет поступать на юридический или в какое-нибудь милицейское учебное заведение. Но он же еще неопытный, ничего не знает…

– Вот и хорошо. Я хотел бы с ним встретиться и поговорить.

– Вербануть, что ли, хочешь? – улыбнулся Фоменко.

– Ну прямо сразу и вербануть! Так, подписать его на одно поручение. Он мало кого тут знает, пускай и опекает Курдюмова, когда мы его к вам доставим.

– А что значит опекать? – поинтересовался Николай Николаевич. – Он же неопытный совсем, на него положиться нельзя.

– Я думаю, на прогулку вывести, к адвокату или следователю доставить он сможет.

– Это, конечно, сможет. Кстати, – спросил Николай Николаевич, – кто адвокатом у Курдюмова будет?

– Пока неизвестно. Но мы знаем, у них есть один человек, который их обслуживал. Думаю, его и поставят. Но мы постараемся его сразу из дела вывести, – усмехнулся Ветров, – чтобы особо под ногами не путался.

– И когда Курдюмова доставят к нам?

– Ждем его завтра, если все будет благополучно.

– Как это? – переспросил Глазков.

– К этому делу определенный интерес испытывают и службы ФСБ. Видимо, хотят проверить, нет ли предателей в их рядах. И, соответственно, братва тоже интересуется.

– Вы имеете в виду группировку «зеленых»? – спросил Николай Николаевич.

– Если бы только их! Они пол-Москвы перестреляли. Тут целая очередь стоит, чтобы с Курдюмовым расправиться, начиная от членов воровского политбюро и заканчивая авторитетами беспредельщиков, кто не признает воровских законов. Так что Курдюмов многим должен, и каждый посчитает за честь убрать его.

– Ну это им не удастся, – улыбнулся Николай Николаевич. – В нашем изоляторе, слава богу, пока убийств не было, – он постучал по столу.

– И мы тоже надеемся на это, – добавил Ветров. – А теперь нам пора готовиться к встрече. Завтра поедем в аэропорт встречать Курдюмова.

– А когда вы его к нам доставите?

– Дня через два. Сначала пускай на Петровке посидит. Может, удастся как-то расколоть его, – сказал Геннадий, вставая и показывая, что разговор закончен. – Так что ждите.

Попрощавшись, оперативники покинули кабинет начальника следственного изолятора.

Глава 3
Авторитет

Бывший криминальный авторитет, а ныне задержанный и этапированный на родину Станислав Курдюмов сидел в кресле самолета и размышлял. «Ну вот, – думал он, – и ты, Станислав, в свои тридцать шесть лет достиг определенного итога. Что же ты имеешь? То, что тебя, как уголовного авторитета, депортируют из Венгрии в Россию, где тебя ждет один из двух изоляторов – либо «Лефортово», либо спецблок на «Матроске». Все зависит от того, что сумели накопать на группировку оперативники и кто нами занимается. Да, теперь тебе, в лучшем случае, светит двадцать лет по приговору суда, а в худшем – смерть в изоляторе или в зоне по приговору воров в законе, которых ты отстреливал. А если подумать и отмотать время назад, вероятно, можно было бы немножко жизнь перевернуть… Хотя, собственно, как она могла перевернуться?»

Станислав стал мысленно анализировать свой не очень долгий жизненный путь и вспоминать, как он попал в такой расклад.

Начиналось все, как у многих. Родился он в обычной семье. Отец работал на заводе, мать была медсестрой. Жили они в Архангельске. Закончил школу, в институт не собирался. Вскоре его призвали в армию, тогда еще советскую. Попал в пограничные войска, служил на границе с Финляндией. Вот тогда, смотря телевизор, – а на заставе ловились финские каналы, – Станислав и увидел, что люди за границей живут по-другому, лучше, чем тогдашние советские граждане.

Местный замполит относился к Станиславу хорошо и порекомендовал ему остаться на сверхсрочную, после чего обещал помочь поступить в Высшую школу КГБ. Тогда пограничные войска были в ведении могущественного Комитета госбезопасности.

Неожиданно карты перепутались. После полутора лет службы Станиславу нужно было готовить документы для поступления в школу. Но наступил август девяносто первого. Путч – и КГБ приказал долго жить. Затем произошла серьезная реорганизация, и замполит, как и многие другие, куда-то исчез. Так и остался Станислав ни с чем.

Вскоре Курдюмов уволился из армии и вернулся в родной город. Там текла такая же неспешная провинциальная жизнь. Никаких нововведений заметно не было. Тогда у Станислава и появилась мысль отправиться в столицу. Собрав немного денег, он поехал в Москву. Там попытался устроиться на работу. Но – безуспешно, так как у него не было московской прописки.

 

В то время в Москве вовсю процветало кооперативное движение – зачатки российского капитализма. Станислав видел, как живут те, кто сумел устроиться, попасть на хорошие места. Кто-то стал банкиром, кто-то открыл небольшие магазинчики.

Вместе с кооперативным в Москве с той же скоростью стало развиваться и другое движение – рэкет, вымогательство. Как грибы после дождя появлялись различные группировки, банды, которые рэкетировали начинающих кооператоров.

К тому времени Станислав познакомился с Дмитрием Ураловым, москвичом, работавшим в частном охранном предприятии. Познакомились они в одном из баров. Дмитрий вскоре предложил Станиславу подменять его на ночных дежурствах, сам же в это время предпочитал ездить к знакомым девушкам. Так Станислав стал нелегально подрабатывать ночным сторожем-охранником в одном из банков. Но однажды такая подмена была обнаружена, и руководство ЧОПа об этом узнало. Как ни странно, никакого скандала не было. Наоборот, Станислава взяли на работу для ночных подмен и для других охранников, не оформляя его официально и выплачивая деньги за каждое дежурство.

Охранным предприятием руководили бывшие оперативники МУРа, которые были то ли уволены, то ли сами ушли из органов. Набирали для работы они преимущественно таких же, как они сами, – бывших ментов. Дела шли успешно. Но конкурентами частного охранного предприятия были бандитские структуры, которые все больше и больше захватывали и рынок охраны коммерческих структур. Появилось понятие «крышевания». Чоповцы стали выезжать на «стрелки» с бандитскими структурами, на большинстве которых уступали свои позиции. Руководство ЧОПа не хотело ввязываться в бандитские войны, поэтому старалось выходить из спорных ситуаций достойно, не запятнав своей репутации.

Несколько раз Дима Уралов говорил, что с бандюками можно разобраться и самим. И однажды вечером, когда обсуждалась очередная провалившаяся «стрелка», Станиславу в голову пришла мысль о создании своей группировки. Дима эту идею одобрил.

– Неплохая мысль! – сказал он. – А что, если мы сами все создадим?

Но первый опыт создания группировки оказался неудачным. Сделали ставку на дворовую шпану из дома, где жил Уралов. Из этого ничего не вышло – ребята оказались необязательными, недисциплинированными, к тому же все либо пили, либо употребляли наркотики. Поэтому сначала ничего не получилось. Тогда Станислав предложил создать новую, качественную группировку из бывших пограничников, вэдэвэшников, ребят, прошедших армию.

Стали пробовать новый вариант. А когда собрали людей, стало ясно, что по своему составу группировка никак не вписывается в современный криминальный мир столицы, который состоял из профессиональных уголовников или бывших спортсменов – их в криминальном мире называли беспредельщиками. По всем параметрам ребята проигрывали. Некоторые группировки были многочисленными, превосходя их в десять, а то и в двадцать раз.

– А что, если нам попробовать создать что-то вроде бригады киллеров, – предложил Станислав Диме, – и заниматься неформальной защитой тех же бизнесменов – отбивать их от наиболее беспредельных криминальных структур?

Стали разрабатывать план. У Димы был знакомый, которого он называл Полканом, – отставной полковник, имеющий связи в гэбэшных и гэрэушных структурах. Так они вышли на генерала Ивана Сергеевича Грибова.

Генерал Грибов служил в каких-то спецслужбах. На вид ему было около пятидесяти, но вся голова была седая, это говорило о том, что генерал прошел суровую школу. Ходили слухи, что он работал в спецподразделении в Африке и участвовал то ли в переворотах, то ли в ликвидации какого-то неудобного африканского деятеля. Он с большим интересом отнесся к идее ребят.

– Знаете что, – сказал Грибов, немного приглядевшись к ребятам, – мне ваша мысль нравится. Ведь вы будете представлять отчасти и наши интересы. Они связаны с государственной безопасностью. К сожалению, некоторые уголовные элементы наезжают не на те структуры, то есть на те, которые находятся в поле нашего зрения. А я же не могу своим орлам отдать приказ уничтожить того или другого. Это не вписывается в действующее законодательство. А у нас частенько возникают нештатные ситуации. Поэтому вы, парни, мне интересны, – повторил генерал. – А я, со своей стороны, буду помогать вам: информацией, кое-какими документами и, самое главное, – оружием. Но до этого вы должны заработать кое-какие деньги. Процентов 35 будете отдавать мне на разные нужды – включая механизм прикрытия и покровительства наверху.

Первый опыт новоиспеченной группировки оказался удачным. К ним обратился один из крупных коммерсантов, на которого «наехали» чеченцы. Тогда Курдюмов и Уралов удачно разработали операцию. Одним махом, с помощью взрыва, были уничтожены три лидера чеченских бригад, а потом и сама группировка распалась. А коммерсант освободился от гнета чеченцев.

Затем – подготовка операции и убийство крупного славянского авторитета: тот «наехал» на одного из банкиров и попытался отобрать у него банк, который занимался внешнеэкономической деятельностью и был участником различных внешнеторговых операций. Ликвидировать этого авторитета также не составило труда. На сей раз он был убит метким выстрелом снайпера.

Одним словом, деятельность группировки расширялась. К этому времени Станислав купил постоянную прописку в Москве, он и Уралов приобрели квартиры, дорогие машины..

Незаметно пролетели три года. За это время они успели убрать многих криминальных лидеров и авторитетов. Удалось даже устранить известных воров в законе – кому-то инсценировали несчастный случай, кто-то был взорван, кто-то застрелен снайпером.

В группировке было двадцать человек. Но слишком расширять группировку ни Станислав, ни Дмитрий не торопились, так как должна была быть определенная конспирация, и никакой утечки информации, что в городе существует такая группировка. Они следили за тем, чтобы ребята не пересекались с криминальными структурами, поэтому запрещали им посещать злачные места: рестораны, ночные клубы и казино, где они могли встретиться с людьми противника и вступить с ними в контакт.

В группировке появился Коля Вершинин, который получил кличку Коля ВДВ, один из самых талантливых и смелых исполнителей в бригаде. Парень был невысокий, с большой силой воли. Он не пил и не курил, отменно стрелял, занимался спортом. К тому же он отлично освоил взрывное дело. Самые ответственные задания по ликвидации криминальных авторитетов Станислав поручал именно Коле ВДВ. Постепенно Коля приобрел статус личного охранника Станислава. Все чаще Курдюмов брал его на различные встречи и мероприятия.

Но соблюсти конспирацию до конца не удалось. Информация о существовании бригады киллеров, которая работает под крышей какой-то действующей или бывшей спецслужбы, все же просочилась в криминальные круги. Говорили, что авторитеты и воры в законе наняли за большие деньги сыщиков из МУРа, которые отследили лидеров бригады киллеров и сели им на хвост.

Первым пал Дмитрий Уралов. Его взорвали в автомобиле. Станислав почувствовал, что он может быть следующим. Тогда генерал Грибов дал ему указание срочно уехать из Москвы за границу, приостановив деятельность группировки.

К этому времени Станислав успел жениться, точнее, сойтись с одной приятной девушкой по имени Наташа. Ей было двадцать пять лет, она была бывшей фотомоделью, высокого роста, с темными длинными волосами, с пышным бюстом. Станислав сразу «запал» на нее. Через некоторое время после знакомства они стали жить вместе, при этом официально брак не регистрировали.

Когда у Станислава начались неприятности, Наташа вместе с ним уехала за границу. Сначала они выехали в Италию, потом перебрались в Хорватию. Наташа стала часто ездить в Россию.

Членов бригады, которых Станислав временно распустил, стали задерживать работники МУРа. Уже двенадцать человек, включая Колю ВДВ, сидели в спецблоке «Матросской Тишины». Станислав никого не бросал. Через жен и подруг он снабжал ребят деньгами и передачами.

Генерал Грибов обещал решить проблему, надеясь на благоприятный исход. Но дело успешно не решалось. Наоборот, в прессе стали появляться статьи о существовании таинственной группировки. Правда, никаких намеков, что эта группировка связана с бывшими генералами спецслужб, в статьях не было.

В последнее время Наташа все чаще стала бывать в России. В один из дней она позвонила ему и попросила срочно приехать в Венгрию, чтобы передать ей деньги на покупку нового автомобиля, которые нужно было снять с банковского счета в Будапеште. Тогда Станислав не думал, что может так глупо попасться.


Издательство:
Карышев Валерий Михайлович