000
ОтложитьЧитал
– Улыбка у него радушная, – состроил гримасу Коля. Он завел двигатель, и мы отправились навстречу поднимающемуся солнцу, объезжая ухабы и постоянно подпрыгивая на тех, которые не удалось избежать.
– А что за Содружество? – спросил я.
– Ох, сколько ж тебе еще рассказывать. Это мы. Конурбация «Содружество», если полностью. Политического строя как такового пока нет, но есть авторитетные лица, за которыми идут люди. В принципе это по несколько человек в каждом большом городе, что раскиданы по огромной территории. Другими словами, Призраки живут в одном недоступном огромном высокотехнологичном мегаполисе, состоящем из сотен секторов, районов, их можно так назвать. А мы в меньших по размеру городах и прилегающих поселениях, неравномерно раскиданных по всему континенту. Сотрудничаем в торговле между собой и с окружающими, не примкнувшими к нам, – коротко, но достаточно ясно объяснил Семит.
Я погрузился в мысли и вспомнил о дневнике странника. Пожалуй, пока мы в пути, сейчас самое время прочитать его, тем более что автор не сильно вдавался в писанину и больше рисовал схемы.
30 сентября 2161г. (Дневник странника)
Сегодня я проснулся зараженный идеей сделать действительно полезное дело для всего общества. Мне надоело быть просто одним из сопровождающих грузы между нами и Мирным. Более того, я уверен, что для дальнейшего благополучного развития обоих наших поселений крайне необходимо знать, что там за горизонтом, знать больше, чем знаем сейчас.
Мир меняется, и единственная коммуникация – это случайным образом полученная информация от бродяг, которые даже непонятно где живут и откуда приходят к нам с разной периодичностью. Землепроходцы поднимут торговые связи, а это значит, поселения будут разрастаться в сторону друг друга, как это происходит сейчас с Мирным, и территория между городами будет становиться безопаснее день ото дня.
Одним словом, я завожу этот дневник на случай моей гибели в пустоши для сохранения карт-схем, которые я запланировал начертить, и, возможно, полезных сведений об окружающем меня в пути.
Начну, пожалуй, с нашего поселения с грубым названием Котлован, которое скорее просто прижилось как прозвище человеку по чертам внешности или характера. Поселение представляет собой плотно возведенные одноэтажные сооружения из всевозможных материалов (на что хватило фантазии). Рядом с поселением разрастается широчайший котлован, в котором мы выращиваем свои растительные культуры для пропитания, это большей частью разного рода коренья, сейчас все чаще нам удается сельдерей, редька и специально выведенная съедобная зелень, устойчивая к неблагоприятным условиям, но она совсем недолго хранится.
Котлован разрастается в меру прироста населения, слой «больной» земли выкапывается, а открывшийся удобряется. Ливневых дождей не видели уже очень и очень давно, но на всякий случай организована система дренажа. Работают с землей, в основном, поселенцы из Мирного.
Так вышло, что они организовались за счет наших продуктов питания в обмен на наемный труд или бартером на другие вещи. Но со временем в пустошах найти что-нибудь становилось все труднее и труднее, и постепенно они превратились в рабочих на нашей земле, а мы в их защиту, охотников и администрацию. Котлован разрастается в их сторону, и расстояние между нашими границами уже можно преодолеть даже без ночевки.
Также у нас есть мастерская, в которой из подручных средств изготавливают инструменты, механические устройства и даже оружие с патронами неизвестного истории калибра. Производится это в минимальных объемах, так как труд ручной и отсутствует технологическое оборудование.
Есть у нас свой мэр и его заместитель из Мирного. В связи с успешными работами и удавшимся симбиозом двух обществ, вся их политика свелась к стимулированию максимальной скорости роста населения – у нас очень много детей и подростков. Таким образом администрация решила за ближайшие пятнадцать-двадцать лет как можно скорее объединить нас в большой безопасный город с широкими границами, а за это время вложиться усилиями в создание инструмента и механизацию труда. Это рутинная жизнь, которая имеет трезвый смысл безошибочности, но мне она скучна.
На севере, мы знаем, смертоносный радиационный фон. Чем дальше уходишь, тем хуже себя чувствуешь. Как по экспоненте – до смерти. Иногда рассказывают истории о том, что видели, как люди сходили с ума и кидались на других, возвращались к стенам наших ограждений и молчали. Кто-то слышал шепот «Домой». Душераздирающе…
На западе находятся руины большого города, простирающегося по всему горизонту, откуда-то появилось название «Тихий город». Сам там не был, а администрация пару лет как запретила вылазки в него, утверждая о какой-то возникшей внезапно техногенной опасности, но какой именно, не сообщают.
На юге пустошь, иногда оттуда к нам приходят люди, называющие себя мародерами. Они предлагают в обмен на продукты питания редкие вещи, которые для нас на вес золота (кстати, выражение устарело: золото никого не интересует). Расположение их группировки нам неизвестно, в принципе к ним нет смысла снаряжать караваны, они сами с исправной периодичностью посещают нас. Что там в пустошах есть еще, особо никто не знает, а землепроходцы, которые делали вылазки, твердят одно и то же: «Нет там ничего, только дикий зверь голодный да сумасшедшее желание вернуться домой, в безопасность». Или вовсе отказываются объяснять и рассказывать что-либо, зарабатывая себе на питание вылазками.
На востоке находится Мирный, о котором я уже упомянул. Это будет следующей точкой моего пути. Сегодня и завтра я планирую коротко зарисовать схему наших улочек, посетить нашего мэра и склад в надежде, что ради благой цели он обеспечит меня всем необходимым в походе.
02 октября 2161г. (Дневник странника)
Сейчас я в Мирном. Мои переговоры с мэром привели к положительному результату. Мне выдали самодельную винтовку и пистолет Стечкина с боезапасом на длительный путь, солидных размеров тесак и продовольствие. Главное в походе – это фляга с жировой смесью! Энергетически емкий продукт несложного производства, в принципе, можно приготовить в походе самому, растопив жир в огне, только добавить стебля того же сельдерея, чтобы подсолить. Получается достаточно вкусно и питательно. Да, и самое главное: я все же выпросил велосипед, это крайне упростит и сократит по времени мою задачу.
Как и Котлован Мирный окружен заграждением по всей границе, расставлены дозорные вышки по всем направлениям. Город выглядит точно так же, как и наш, краски не меняются. Люди посменно отправляются к нам, чтобы работать с землей. Возвращаясь, они занимаются своими делами. Большей частью встречают добытчиков, лечат их, разбирают найденные материалы и строят из них сооружения, ничем не отличающиеся от наших.
Я остановился у одной моей давней знакомой переночевать. Пока мы ужинали, она рассказал мне о тревожащих жителей происшествиях. Люди считают, что за последнее время слишком участились случаи со «скитальцами», как они их называют. Это те самые обезумевшие с севера. Причем на север уже давно никто не отправлялся. Еще вернулся человек, обследовавший по своей инициативе горы на востоке. Он был в панике, говорил о крупном волосатом человеке. Какой-то Куккурипа, живущий в окружении стаи диких собак, прикармливающий их телами «скитальцев». Говорит, услышал в своей голове голос: «Зачем ты пришел к Куккурипе?» – и тут же бежал в страхе.
Мне не по себе от этих историй. Но я и не рассчитывал, что мое путешествие будет вечерней прогулкой. Завтра мне держать путь именно на восток, к горным склонам. Надеюсь, дневник еще дополнится, когда я получу полезную информацию и доберусь до безопасного места.
04 октября 2161г. (Дневник странника)
Это было целое приключение. Как и планировал, я отправился в горы на восток, по дороге мне встретились двое тех самых «скитальцев», попытавшихся напасть на меня. Но они настолько нерасторопны и глупы (одним словом, «овощи»), что разделаться с ними труда не составляет. Однако они вселяют жуткий страх и оставляют осадок ужаса еще надолго.
Уже вечером я брел по полысевшим лесам на горах, сопровождаемый постоянным скрипом полумертвых деревьев. Мне встречались собаки на безопасном расстоянии от меня, они как будто следили за мной, но не приближались и не нападали. Я хотел бы добраться до противоположного склона, чтобы увидеть, что там дальше, и решить, куда двигаться.
Ближе к ночи, когда пришло время найти безопасное место для ночлега, я в полутьме увидел дымок и услышал тот самый голос в голове, про который мне рассказывал мой друг. Отчетливый, но гулкий, заполняющий меня, он спрашивал, зачем я иду к Куккурипе. Я мысленно ответил голосу, что не желаю никому вреда, а, наоборот, веду свой путь через земли, чтобы повлиять на благосостояние людей, и голос пригласил к себе на ночлег, пообещав, что мне ничего не грозит.
Заведя генератор своего тусклого фонаря, я прошел дальше и увидел очень крупного, полностью покрытого волосами человека, если его можно таковым назвать. Вокруг его жилища, сооруженного из поваленных деревьев, покрытых ветошью и шкурами животных, находилась большая стая собак, тех самых, которые убивают в пустошах. Мысленно мы беседовали с Куккурипой о моем странствии и о том, как он живет с собаками.
Он рассказал, как сдружился с животными, читая их мысли. Но сразу пояснил, что у них нет никакого логического мышления. Просто выстраиваются инстинктивные цепочки животных эмоций и точно такими же цепочками с ними можно держать связь. К телепатии он приспособлен с детства, но само детство в голове не сохранилось, помнит, будто всегда и всю жизнь жил только в этих лесах. Собак он прикармливает, стая стала больше, и он не видит в этом ничего плохого, человек тако– е же животное на земле. Если его съели, то в этом нет ничего трагичного, завтра другой человек съест собаку.
Он попросил меня не выдавать его местоположения, чтобы за ним не пришли. Поэтому схем я прилагать не буду, но хочу отметить будущим обладателям моего дневника: существо это зла не таит и просто отживает свой век, как умеет, в одиночестве, с животными. А идти за горы, сказал он, смысла нет: там только река, которую мне не пересечь. Поверю.
Пишу все это утром следующего дня, мы прощаемся. Куккурипа сказал, что собаки проводят меня из леса и не тронут, но что будет в будущем, это сугубо мое дело и дело имеющихся остатков правил природы. Выживает сильнейший.
Я отправлюсь вдоль склонов гор. Буду искать ближайшее поселение или строение для отметки и ночлега.
06 октября 2161г. (Дневник странника)
Я благополучно доехал до какой-то отлично сохранившейся заброшенной животноводческой фермы. В пути происшествий не было.
Нужно отметить, что ферму было бы крайне эффективно разобрать, оставив путникам целым только сарай для ночлега. Правда, с другой стороны, сарай тоже разберут какие-нибудь недобросовестные и заночевать будет вовсе негде. Ферма полностью построена из древесины, жилой дом двухэтажный, его окружает несколько загонов и других построек.
На первом этаже есть камин. Побросав на колосниковую решетку поломанные доски, развел огонь и подогреваю себе жировую смесь. Света получилось достаточно, чтобы делать эти записи. На втором этаже жилого здания несколько помещений, они довольно теплые.
Сама ферма, судя по всему, находится строго на юге от Мирного. На север и на запад от нее когда-то простиралось асфальтовое полотно, сейчас почти полностью разбитое. Завтра отправлюсь дальше вдоль склонов, но если ничего не обнаружу в радиусе суток, то вернусь и отправлюсь на запад.
Нужно в течение недели найти поселение, а то у меня закончатся припасы.
09 октября 2161г. (Дневник странника)
Снова нахожусь на заброшенной животноводческой ферме. Мне необходимо переночевать, очень устал. Южнее, до суток пути, нашел несколько штолен, одни из них свободны для прохода. Поскольку о нормальном освещении там можно не думать, в дневнике записи делать не удавалось. Рядом с шахтами есть несколько одноэтажных длинных зданий, но они кажутся слишком подозрительными для отдыха и ночлега. Даже не могу сейчас этого себе объяснить, что за чувство подозрительности вызывают пустые брошенные здания без явных признаков животного или человеческого присутствия! Но, вытесняемый страхом, ночевал я в полной тьме в тоннелях.
Завтра отправлюсь на запад. Как я писал, туда уводит дорога, по ней смогу ориентироваться. Не рискнул двигаться от шахт в другие стороны: там кругом только пустошь и никаких особых отличительных черт, да и переночевать спокойно, скорее всего, будет негде.
Мне очень повезло подбить собаку, припасы совсем кончились. Сейчас на свежую память, пока животина готовится на огне и жир капает во флягу, я зарисую проходы в шахтах и расположение зданий перед штольнями. Я крайне заинтригован ими.
В глубине проходов в небольшом зале нашел железную дорогу, уходящую в узкий, как и все вокруг, тоннель. Жаль, на ней уже не сохранилось ничего, что могло бы двигаться по путям, кто-то уже уволок все себе, или завалило камнями. В следующий раз обязательно вернусь и обследую железку, ведущую к сердцу шахты, там должно быть много всего полезного и технологичного для поселений. Уверен, что там будет что-то неординарное, очень важное. А поскольку тоннели протяженные, я надеюсь, что они могут вообще вывести в новые земли!
Если верить рассказам редких бродяг, приходящих к нам с разным товаром, то где-то по южную сторону дороги должен быть вырыт широчайший глубокий карьер, в котором осталось немного тяжелой техники. Путники крайне не рекомендуют спускаться в него слабым духом людям. Предметы в нем меняются местами, стоит только на мгновение о чем-то задуматься, а вместо горизонта по всем направлениям только одинаковая «чаша» карьера и лазурно-голубое небо с палящим солнцем, почему-то всегда стоящим в зените, заставляющим землю впитывать в себя тени.
И невозможно уследить, в какой момент вдруг идешь совершенно в другую сторону. Будто что-то вертит тебя в невидимом лабиринте. Только уснув, можно дождаться ночи с ясным звездным небом и по нему выйти из ментальной ловушки.
11 октября 2161г. (Дневник странника)
Сейчас раннее утро. Дорога на запад очень сложная, почти все время шел пешком, толкая свой велосипед. Ухабы и песок не позволяют нормально передвигаться. К вечеру встретилась заправочная станция. Наличие топлива проверять не стал, однако отмечу, что неплохо бы отправить сюда инженера проверить. У меня было еще несколько часов пути, освещаемого заходящим солнцем, но я не стал рисковать ночевкой в надежде найти людей дальше и решил остановиться здесь.
У меня осталось еды на последний скромный ужин и маленький кусок собачьего мяса в мешочке на завтра. Если так ничего и не найду, то двинусь на север искать Котлован.
В целях безопасности расположился на крыше здания заправочной станции, поскольку дверей в помещениях нет. Подъем на крышу завалил найденными металлическими щитами. Холодно, но тут спокойней.
Мне не спалось, и я смотрел на ночное небо, плотно усеянное яркими звездами. Ночь удачная, ветра не было, терпимо сиделось без огня. Я задумался о вещах, окружающих нашу жизнь. Все сводится к обычному животному существованию и очень медленным шагам к развитию, большей частью сельскохозяйственному. После него, думаю, придет время и промышленного производства, что-то, но должно будет случиться. А пока деятельность всех людей (я не думаю, что те, кого я встречу, будут заняты чем-то другим) похожа на работу дождевых червей, перерабатывающих мертвую землю в плодородную почву. Сантиметр за сантиметром, но планета обязана преобразиться.
Внезапно мои мысли рассеялись от рыка и тяжелого топота, быстро перемещающегося вокруг здания. Я быстро достал свой фонарь и изо всех сил старался разжечь его ярче. Судя по ударам об землю, это было одно животное, но его рычание и громкое дыхание мне были неизвестны.
Наконец я поймал лучом массивное тело с лохматой, но редкой шерстью. Похоже на медведя из книг. Разбежавшись и подпрыгнув на стену, пока я был на краю, оно попробовало зацепить меня своими ужасными когтями. Фонарь осветил морду животного, и я чуть не оцепенел. Она искорежена отвратительной челюстью с торчащими в разные стороны большими желтыми клыками. Слюна стекает на шерсть, а налитые кровью глаза бешено хотят моей смерти.
Я откинулся, достал Стечкина из сумки и снова выглянул с края крыши. Переключив режим на пистолете, выпустил очередь в зверя в момент, когда он влетел во входную дверь. Он громко огрызнулся. Под своими ногами я чувствовал вибрации бетона, зверь бесился по всем помещениям внизу и искал пути, чтобы взобраться на крышу.
Мое сердце стучало так интенсивно, что голова закружилась от притекшей к ней крови, а в глазах, казалось, темнело гуще ночи, как бы быстро я ни давил рычаг фонаря. Неподвижный, я старался прислушаться к перемещениям внизу.
Все затихло. Топот и громыхание пропали, от чего на душе стало еще более жутко. «Сдох? Затаился? Чувствует меня и ищет? Убежал?» – я не мог дать ответа на свои вопросы.
В мгновение, передернув все тело испугом, металлические щиты взлетели в воздух, и тварь неуклюже выбралась ко мне на крышу. Не раздумывая, я открыл огонь, чудовище мчалось на меня. Последняя очередь прошла ровно по его черепной коробке, фонарь подсветил глянцевые брызги густой крови и кусочки плоти, разлетающиеся в стороны от слюнявой пасти. На полной скорости тварь рухнула, повалив меня на пол. Резкими, наверное, даже паническими движениями я вышмыгнул из-под тела убитого животного.
Вокруг трупа собралась большая лужа крови, в которой зловеще отразился лунный свет. Биение сердца медленно возвращалось к нормальному состоянию, руки онемели и немного подрагивали из-за полученного стресса.
Похоже, меня сильно потрясло происшествие этой ночи, я не заметил, как дневник пополнился рассказом об уродливом звере.
12 октября 2161г. (Дневник странника)
Сейчас нахожусь западнее заправочной станции в лагере группировки «Мародеры». Утром, когда я закончил писать, с крыши заметил приближающуюся группу вооруженных людей с повозками.
Слегка напряженные переговоры с оружием в руках привели нас к взаимопониманию. Один из них отвел меня в свой лагерь, а остальные двинулись дальше на восток к ферме. Как я и предполагал, отправились, чтобы разобрать здания на строительный материал.
Судя по всему, лагерь располагается так же строго на юг от Котлована, как и ферма от Мирного. Здесь можно немного разжиться припасами в обмен на какие-то вещи или услуги.
Люди матерые, прожженные условиями пустошей, отлично обращаются с любым оружием, особенно хорошо владеют холодным. Живут они тем, что совершают постоянные глубокие вылазки в Тихий город, но о подробностях не рассказывают. Говорят, что это только для своих или посвященных, то есть тех, кто побывал там хотя бы раз. Если честно, меня насторожили их рассказы, будто это не безжизненные руины, а какие-то чертоги неведомых сил, которым окружающие готовы чуть ли не поклоняться.
Тем не менее, мне необходимо продовольствие, а обменивать его на оружие слишком отчаянно. Поэтому я согласился участвовать через несколько дней в вылазке за трофеями, когда вернется группа, отправившаяся к ферме.
Все это время проведу здесь, меня обеспечат питанием и ночлегом в обмен на все, что унесу из Тихого города.
20 октября 2161г. (Дневник странника)
Вторник. Мое проживание в лагере мародеров крайне затянулось, мне стало сильно неудобно за иждивенство, ведь я не занимаюсь ничем полезным, кроме как задаю вопросы. Под гнетом совести, отдал в дар выданную своим мэром самодельную винтовку и боеприпасы к ней.
Еще вручил им пустую записную книжку, чтобы могли зарисовывать черты города в процессе своих вылазок. Это будет очень ценный материал, который легко можно выторговывать на что угодно. Правда, не думаю, что у них нет бумаги…
Наконец сегодня с востока вернулась группа, привезшая на телегах доски от разобранных загонов, снаряжается другая на запад в Тихий город, с ней отправлюсь и я. Выступаем завтра ночью, чтобы успеть к рассвету. Мне без устали рассказывали невероятные истории про существ, обитающих в тенях города, полностью незаметных, но ощущаемых каждой клеткой своего тела.
Выдали, на мой взгляд, обычную глушилку радиоэфира, как и все остальное, с рычажным генератором и сказали, чтобы, находясь в тени или с приходом сумерек, не прекращал давить на рычаг ни при каких обстоятельствах. Какие-то байки рассказывают, что это оберегает от тех сил, что «скрываются во тьме города». Бред.
Ночь на 22 октября 2161г. (Дневник странника)
Весь день мы двигались вглубь города по улицам, окруженным высокими каменными строениями. Путь заранее проложен и уже известен мародерам, часто встречаются помеченные черной смолой или гудроном проходы в серых монументальных руинах, перекрывающих широкие асфальтированные дороги и тротуары. На одной из пустых площадей на вымощенной земле лежит рухнувший памятник мужчине в фуражке, с отколотой рукой, похоже, некогда вытянутой перед собой.
Картина покинутого и развороченного города наполняет бездонной тоской сердце, хоть никогда и не доводилось жить в таковом. Повсюду нас сопровождают столбы с остатками насмерть приклеенных объявлений, бесконечные черные окна, смотрящие на тебя, а двери, качающиеся от сквозняка и тихо поскрипывающие, создают ощущение постороннего движения, разбавляя в душе одиночество инстинктивным чувством надежды на какую-то заветную встречу, сменяющееся страхом и осторожностью.
Сейчас глубокая ночь, и я не наблюдаю ничего, связанного с душераздирающими шаманскими историями, но двое дежурных у костра не перестают трещать генераторами на глушилках. От одного только треска разбегутся все тараканы.
Место для ночлега искать не приходится, мы сидим за разбитыми витринами пустого довоенного магазина. По стенам танцуют тени от яркого костра, материалов для растопки в городе столько, сколько не унести сотням людей. Напротив, через дорогу, видно сохранившиеся деревянные двери библиотеки, расположившейся в углу трехэтажного здания с консервативной вывеской и одноименным названием. На уровне человеческого роста можно разобрать облезшую надпись «Ул. Куйбыше…»
Как сказали мародеры, только завтра мы начнем поиски ценных вещей. На протяжении всего нашего пути все здания уже посещались в предыдущие бессчетные еженедельные вылазки.
Завтра, ближе к полудню, планирую затеряться в зданиях. Я, конечно, благодарен мародерам за помощь, но уж слишком сильно задержался в их компании. Отправлюсь через город на юг и после ночевки на рассвете выйду обратно в пустошь. Не вижу никаких опасностей здесь.
23 октября 2161г. (Дневник странника)
Господи, я в пустоши, в пустоши, я живой! Это ужасно, просто ужасно! Как и планировал, я затерялся в очередном переходе через разрушенное здание и неспешно покинул его через южное окно вместе со своим велосипедом. Как и везде, сохранены метки на развалинах, проводящие сквозь лабиринты поваленных перекрытий.
С наступлением сумерек меня стал настигать непонятный кошмар. Вокруг меня что-то необъяснимо быстро металось и будто шептало на человеческом языке неразборчивые слова, больше похожи на эхо шипения. Я поехал быстрее и уже на восток через узкие мощеные переулки, как вдруг велосипед жестко остановился, будто зацепился за что-то. Перелетев через переднее колесо, я упал и тут же осмотрелся, но не увидел ничего на пути. Как будто кто-то, невероятно сильный, просто схватил за раму и остановил меня. В глазах на миг потемнело от адреналина. Не медля ни секунды поднялся, сел на велосипед и закрутил педали что было сил, но меня продолжал без конца настигать этот невидимый ночной кошмар. Вспомнив о глушилке, я выхватил ее из нагрудного кармана и бешено стал сжимать тугой механизм как мягкий детский эспандер. Это действительно помогло, звуки заметно отдалились от меня, и примерно через час вовсе исчезли. Но не переставая одной рукой держаться за велосипедный руль, другой судорожно сжимал рычаг устройства.
Прямо на выезде из города я наехал на ухаб и снова кувыркнулся через велосипед, разбив его. Державшиеся на добром слове болты разлетелись в стороны, а собирать их не было ни малейшего желания.
Сейчас утро, и я очень голоден. Вся моя провизия рассыпалась еще при первом падении, остался только пустой рюкзак, привязанный к сидению велосипеда. Нахожусь в нескольких километрах от последних домов на границе города. Ночью, медленно передвигаясь под светом Луны, приметил доски на металлической конструкции опоры линий электропередач и забрался наверх. После беспокойного сна страх прошел, и, спустившись, я отправился дальше на восток, водрузив погибшего железного коня на свою спину.
Отмечу, что немного севернее на горизонте блестит крыша большого резервуара на металлической опоре из перекрещенных балок.
Дальше уже читал, записи заканчиваются после посещения им Чистых земель. Приближается вечер, Коля сказал, что мы прибудем только завтра утром и спящий сейчас Семит сменит его.
– Вот дьявол, засада! – Коля затормозил и резко свернул с дороги вправо за громоздкий камень, блестящий на солнце сахарными крапинами. По левой стороне кузова простучало несколько пуль.
– Мать их за ногу! – выругавшись после удара о панель, Семит схватил автомат, выскочил из машины и прижался плечом к камню, осторожно выглядывая из-за него. – Трое, только трое, на одиннадцать часов за склоном вдоль дороги, одни головы торчат! – будто он и не спал секунду назад.
Взведя карабин, я быстрым легким движением поднялся над капотом, предупредительно прицеливаясь в указанную Семитом сторону. Голова одного из нацистов оказалась ровно на мушке! Хлопок! Сильнейшая отдача несбалансированного оружия знакомо бьет в плечо, вырывая карабин из рук. Падая обратно на колено и вжимаясь в кузов машины, успеваю заметить, как брызнула серо-кровяная жижа из лысой черепушки и следом за головой ляпнулась вниз.
– Держи! – Семит перекинул мне гранату. – Подкинь им навесом, чтобы по склону закатилась, они как миленькие повыскакивают, а тут мы их и сольем! Давай, прикрываю!
Наспех он дал пару очередей из «Калашникова» в сторону рейдеров, так что земля взлетела вверх, и те скрылись. Воспользовавшись паузой, я дернул кольцо и аккуратно подкинул гладкую холодную гранату, как и скомандовал бывалый вояка. Двое мужчин поднялись по пояс из-за склона и дернули в стороны.
– Бегом!!! На них! Стреляй! – рванул Семит.
Прогремел взрыв, несколько оглушив. Слышно, как Семит говорит что-то еще, но кажется так далеко, что не разобрать.
Столб песка и земли поднялся в воздух, я пробежал вперед, подняв винтовку к плечу. Через пару метров нам полностью открылись разбегающиеся и отпрыгивающие рейдеры. Мой выстрел, еще один, очередь справа – пули разрывают одежду на вражеских спинах. Крупицы разлетевшейся земли попали в глаза, и я прильнул к дороге как можно ближе, рассчитывая на напарника и на то, что все уже кончилось.
– Вставай, хватит эту грязь в глазах растирать, на вот, водой промой! – поднимает меня за рукав куртки Семит. – Вот черт!!!
Опьяненные адреналином не заметили, что Николай даже не покинул транспорта, его голова спустилась щетинистым подбородком на грудь, будто он крепко уснул. Подойдя ближе, мы подхватили его. Пуля пронзила ребра под левой рукой и, похоже, прошла прямо в сердце, когда он заворачивал баранку автомобиля «по часовой».
– Николай… – похлопал ладонью по плечу Семит, глубоко вздохнув и явно что-то задавливая внутри себя. Он опустил тело на землю и оттащил к камню, обдающему теплом. – У нас есть правило, не знаю, как у вас там, может, жестоким тебе покажется, но мы оставляем тела людей там, где они погибли. Оставляем их на естественный круговорот в природе. Может, им пропитается какой-то зверь, может, его таким поглотит земля, но в любом случае это привнесет в природу, пусть и уродливую, питательных веществ или чего там еще… – он собрал по карманам все, что было у Николая, нашел его личный дневник и, тучный, погрузился в машину. – Иди, в общем, собери вещи этих упырей.
Быстро перебирая ногами, я спустился по сыпучему склону и собрал винтовки с боезапасом, рассованным по карманам. Очень странно, но они больше ничего с собой не имеют для выживания.
– Нам нужно поторопиться, чтобы не ехать глубокой ночью, тучи собираются, света совсем не будет, – холодно произнес Семит. Ощущается в его глазах чувство какого-то предательства и борьба с ним. Правила есть правила.
– Дуст один – Семиту. Прием, – он надавил черную пластмассовую кнопку на радиостанции.
– Семит, Дуст-один на связи, – зашипел динамик на панели.
– Возвращаемся на том же транспорте с запада. Расчетное время два часа. Николай погиб, сообщите родственникам.
– Принято.
– Кто такой «Дуст-один»? Странное имя, – я решил отвлечь его от грустных мыслей.
– Это не «кто», это город, один из ключевых в Конурбации. Название от большого количества химических заводов и лабораторий. У Содружества большие планы по поводу химикатов, и нам нужно срочно встретиться с Максимом Багряным. А «один» – это просто главный дежурный пост.
– Химикаты? Вам что мало того, что вокруг? – уже занятый вытряхиванием песка из ботинок, я иронично удивился.
– Ой, ну тебя, достал! Багряный тебе все расскажет!
НОЯБРЬ 2161
01 ноября 2161г.
Остаток пути завершен без происшествий. Вчера поздним вечером мы въехали в большой по моим меркам город Дуст. Это место уже напоминает довоенные городки, изображенные в книгах, но ему еще очень далеко до размеров и черт Тихого города.
Много бетонных домов в несколько этажей, есть металлические конструкции, некоторые основные дороги асфальтированы, другие вымощены. По северной стороне города расположены цеха, отражающие сейчас утреннее солнце жестяным блеском.
Семит сказал, что разные города Содружества занимаются разной деятельностью, торгуя между собой добываемыми или производимыми материалами на бартерной основе или взамен услуг. Содружество решает вопрос по вводу денег, как до войны, в качестве эквивалента стоимости.
Еще он подробнее рассказал о той самой химической промышленности, переработке и разных исследованиях. Производство, в основном, завязано на изготовлении стройматериалов и обработке минералов, добытых такими людьми, как Широкий на западе. На базе особой группы минералов организовано производство компонентов, из которых производят реагенты батарей.
Во второй половине дня нас ждет некий Максим Багряный, один из лидеров Содружества. А пока Семит пообещал сводить меня в общественную столовую и накормить тем, чего я не ел никогда.