bannerbannerbanner
Название книги:

Обитаемый остров

Автор:
Аркадий и Борис Стругацкие
Обитаемый остров

821170

ОтложитьЧитал

Читать онлайн:

Другой носитель
Видео

Издательство:
Наследник Стругацких, Автор
Серии:
Каммерер

Отзывы о книге «Обитаемый остров»

user
  23 июля 2011, 16:35
Очень страшный роман на самом деле. Главный герой присваивает себе право судить, потому что судить больше некому. А оправдывает себя тем, что стал одним из подсудимых. Помните, кто читал, в Трудно быть богом, что сказано об Арате? Прогрессор Румата «часто видел себя именно таким вот Аратой, прошедшим все ады Вселенной и получившим за это высокое право убивать убийц, пытать палачей и предавать предателей». Румата же почувствовал, что имеет такое право, только когда убили его любимую. Он почувствовал себе -и стал – арканарцем, равным среди равных.То же самое происходит и с Максимом. Он – сначала играя – относится к жителям «обитаемого острова» как к чужакам, как к симпатичным, дружелюбным дикарям, поэтому не может быть у него с ними сложиться ни настоящей любви, ни настоящей дружбы – так, ровные, товарищеские отношения. Кульминация – сцена после расстрела, когда Максим возвращается за Гаем (они нас обманули, Гай) и когда в Максима стреляет ротмистр Чачу. Это первое настоящее разделение на «они» и «мы», сделанное по собственному выбору Максима, до этого он подчинялся социальным рефлексам. И ротмистр Чачу – умнейший человек – этот момент совершенно правильно уловил, узнал своего врага и попытался его уничтожить. Дальнейшее развитие событий, по Стругацким, неизбежно, собственно, оно изначально было неизбежным. Максим начинает действовать, как житель Саракша, он становится жителем Саракша, хорошим, умным, добрым, но именно местным, и поэтому в конце он не возвращается на Землю, его дом в обозримом будущем – Саракш.Пафос Рудольфа Сикорски – «ты что наделал, Донкихот, люди же дохнут».Пафос Максима – «я не позволю делать из себя и из моих земляков роботов, у нас есть гордость, мы лучше будем дохнуть.» Вот так вот. Не позволю.Сикорски – чужак, он умеет убивать, но иначе, чем Максим. Он такой же ротмистр Чачу, но с Земли, и он вынужден смириться с выбором местного, иначе станет завоевателем.И трагедия в том, что делать из Саракша Землю Максим собирается методами Саракша, а чем же они тогда принципиально различаются? И закономерна сцена из Жука в муравейнике, когда Сикорски стреляет в чужака Льва Абалкина точно так же, как Чачу стрелял в Максима, и не зря свидетелем становится ученик Сикорски Максим, точно так же, как свидетелем был ученик Чачу Гай…
user
  26 октября 2010, 14:34
Это произведение так и не смогла дочитать, не зацепило. Промучила 2/3 книги и отложила.
user
  18 июня 2010, 20:58
Пробовала сначала посмотреть фильм – заскучала. Много позже взялась за книгу. Сохранила о ней самые приятные воспоминания. Первым (и до сих пор основным) впечатлением является фраза «Гая жалко». Причём по всем пунктам. Только перечитывая её на второй, третий, четвёртый раз я смогла обнаружить красивые места. До сих пор веселюсь над сценой на бомбовозе. И в книге, и в фильме Гай ТА-А-КИЕ монологи загибает – хоть стой, хоть падай. Фильм же более-менее вдумчиво посмотрела после прочтения книги. И остлась недовольна. Нашла массу крупных и мелких неточностей. Наиболее меня выбил эпизод о гибели Гая: как его расстреливает Чачу. Люди, помните, это ложь! С каким удовольствием я читала сцену «Чачу понизили»! Красивая книга превратилась в непонятную лав стори. Из фильма выкинули много эпизодов, заменив их на абсолютно неправдаподобные сцены. И точно могу сказать: читать про некоторые вещи легче, чем их видеть. Пару слов и о Максиме. По ходу действия героя охота спросить: братец, а тебе оно надо?Про концовку: на мой взгляд явного конца здесь нет. После прочтения в памяти всплыл «словарик литературного критика», больше шуточный, а в частности определение: «Открытый конец – автор запутался в своём произведении и не смог закончить.» Так вот, книга имеет открытый конец.Вроде всё.
user
  24 января 2010, 06:04
[i]Don RumataRe: StSanderЯ честно говоря не понимаю как эту книгу могли издать в Союзе (СССР), там же такой подтекст, сплош антисоветчина.Серьезно? Так-таки сплош? А что там такого уж антисоветского, можете пару-тройку цитат, а?А в Советском Союзе много прекрасных книг выходило, и фильмов много замечательных снимали, до сих пор люди их читают и смотрят с удовольствием. И это – несмотря на «ж-ж-жуткие» условия, в которых приходилось работать творцам – «засилье цензуры», «диктат Политбюро», «всепроникающее-всевидяще-всезнающее, короче, все– все– все» КГБ, ну, и другие ужастики, см. многочисленные интервью Бориса Натаныча, М. Захарова, Э. Рязанова и иже с ними.Только вот отчего-то после исчезновения упомянутых препон-помех упомянутые творцы ничего стОящего родить не могут. Что написали Стругацкие после распада СССР?До 94-го, когда АБНа прибрал господь? Бредятину под названием «Поиск предназначения», которую рядом не поставишь с «Пикником», «Островом» или «Трудно быть богом».А после 94-го чем Борис Натаныч своих почитателей радовал? Только комментировал свои прежние произведения, расшифровывал, так сказать, где он фигу в карман запрятал, а теперь вот вынул её на всеобщее обозрение.Да только, думаю, врёт он. Писали они с братцем свои по-настоящему прекрасные книги вполне искренне – с фигой в кармане «Понедельник» не напишешь! А теперь конъюнктура иная, а «властителем дум» остаться хочется – отсюда и потуги.Нечастая, но далеко не уникальная ситуация – писатель, предавший свои книги и своих героев. Наказывается такое предательство страшно: творческой импотентностью.Что мы в случае с Борисом (да и Аркадием, не тем будь помЯнут покойный) Стругацкими и наблюдаем.[/i]ИМХО (но очень глубокое, обдуманное и переобдуманное ИМХО!) – Аркадий был гений с большой буквы "Г", а Борис – конъюктурщик. Аркадий спокойно писал без Бориса (как Сергей Ярославцев), а вот Борис без Аркадия – никто и ничто. То есть, та же ситуация, что с умершим Юрием Брайдером и его "соавтором" Николаем Чадовичем. И, конечно, Борис Натанович сейчас "слегка" "конъюктурно лукавит", когда говорит "мы писали боевичок про комсомольца XXII-го века без единой идеи". "Боевички без единой идеи" столько не живут. И "За миллиард лет до конца света" отнюдь не про нашу стр-р-р-р-р-рашную "Кровавую Гебню" (как Б.Н. нас сейчас пытается уверить – про "Кровавую Гебню" и гнобилье ею "советских диссидентов" невозможно написать столь философское произведение...).
user
  06 мая 2009, 03:30
Глюпо... Глюпо, дарагой, и нэ актуально!