Джинн из прошлого

– Скорее УММ просто-напросто использовал его для своих целей, – добавил Смехов.

– Поняла, – кивнула Ева Рутберг. – Вы предполагаете, что это именно тот самый УММ и помог ему бежать? Зачем?

Артём встретил взгляд Бондаря. В глазах командира группы «Соло» он прочитал предупреждение.

– Мы не знаем, – упредил Артём слова Хоука.

Показалось, женщина повернулась к нему всем телом, хотя продолжала сидеть неподвижно.

– Я полагаю, ваши предположения беспочвенны, – сказала она с прежней индифферентно-ложной невозмутимостью. – Судя по окончанию смуты в Солнечной системе, ваш УММ ушёл.

– Возможно, Ульрих снова понадобился ему, – глухо, словно против воли, сказал Бондарь.

– Опять-таки: зачем?

– Мы не знаем, – мягко повторил Смехов фразу Ромашина. – Пока эта область ксенопсихологии недоступна для нас. Как показывает история, законы нравственности, этики, совести и справедливости позволяют системе выживать в любых условиях и в некотором роде прогрессировать. Кто отступил – погиб! Примеров множество, как в земной истории, так и в космической: вспомните иксоидов, Червей Угаага и гиперптеридов, исчезнувших со сцены Вселенной. Кстати, судьба человечества тоже под вопросом, мы ещё не изжили сатанинское наследие в глубинах психики, не позволяющее нам перейти на уровень духовного единения и жить мирно друг с другом. Но в Большой Вселенной могут существовать Метадомены с иными типами логик, далёких от всего человеческого, и УММ Ульриха Хорста – оттуда. Ему попросту наплевать на всё, чем дорожит человек. Он уважает только силу.

– Но если ваш гипотетический УММ согласился прекратить военные действия, значит, он имеет близкие к человеческим психологические характеристики?

– Не будьте наивной, миссис Ева. Какие?

– Добро, к примеру.

– Добро с кулаками, – хмыкнул Бондарь.

– Добро должно быть не только с кулаками, но и с головой, – заметил Смехов без улыбки.

– Не понимаю.

– Потому что вы воспитаны иной этической средой.

– Что вы имеете в виду?

– Соединённые Штаты Америки и Россия – два полюса идеологий. Они в корне разные. По сути это две цивилизации, отличающиеся подходами к основным нравственным ценностям.

– Очень интересно. Я этого не знала. Поподробнее эту тему проанализировать можете?

– Уважаемые дамы и господа, – сказал Хоук, – мы не на диспуте по проблемам социума. Госпожа инспектор, мы благодарим вас за предоставленные ценные сведения. Надеюсь, наше сотрудничество будет продуктивным и полезным для всех контактирующих сторон. Если выясните дополнительные подробности побега Хорста, прошу сообщить нам об этом конфиденциально. Важны любые мелочи.

– Благодарю, мистер Хоук. Прежде чем расстаться, я бы хотела выяснить ваши планы по идентификации и поиску сбежавшего заключённого.

– Странное желание, – не сдержался Бондарь. Заметил на себе взгляды присутствующих, встал. – Прошу прощения, мне надо идти.

– Хорошо, Кирилл, – опередил Хоука Смехов. – Через час жду вас у себя.

Бондарь вышел, ни на кого не глядя.

– Извините его, – повернулся директор ФСБ к гостье. – У него проблемы в личной жизни, человек переживает.

– Понимаю, – кивнула Ева. – Он действительно неадекватен. Проблемы возникают у каждого человека, причём на генетическом уровне, а потом проявляются социально. Это известный факт. И всё же, мистер Хоук, не будете так любезны поделиться вашими планами?

– Планов пока нет, – бесстрастно ответил начальник Управления. – Мы ещё даже не проанализировали детально случившееся. Думаю, мы поставим всех «на уши» – объявим всеземной розыск с подключением Интерпола и спецслужб всех континентальных союзов, а также подготовим инициацию императивов ВВУ и «отвага». Если Ульрих Хорст получил от своих покровителей новое задание, он проявится рано или поздно. Вот тогда и будем составлять конкретные планы его поиска и задержания.

– Благодарю за понимание.

– И мы благодарим вас за сотрудничество.

Ева Рутберг встала.

– Идёмте, Йордан. До свидания, коллеги. Желаю успехов в вашем нелёгком труде.

В тоне Евы явно прозвучал намёк на иронию.

Инспектор американского ГУИН и комиссар Совета безопасности ВКС вышли из зала.

Хоук посмотрел на Смехова:

– Вильям, в чём дело? Что за проблема у Кирилла? Отчего он такой возбуждённый?

– Нормальная семейная проблема – ушла жена.

– Вы шутите?

– Какие уж тут шутки. Вот он и смотрит зверем на всех женщин.

– Они же прожили вместе лет тридцать.

– Тридцать шесть.

– Столько вместе не живут.

– Вы правы, женщина была и остаётся загадкой, сколько с ней ни проживи. Если она захочет уйти – найдёт причину и уйдёт, несмотря ни на что.

– Даже на любовь? – слабо усмехнулся Артём.

– А что любовь? Любовь – это тебе не просто так, ею надо заниматься.

– Шутите, господин директор ФСБ. – Артём подумал о Зари-ме: не верилось, что она когда-нибудь уйдёт от него. Хотя последнее время они действительно встречались всё реже и реже. И тем не менее ни о каком расставании речь не шла.

– Я не всегда понимаю ваши шутки, – нахмурился Хоук. – Извольте изъясняться серьёзнее. Проблема чревата непредсказуемыми последствиями, я имею в виду побег Хорста, а не уход жены полковника. Зная его устремления и возможности, я опять же говорю о Хорсте, нам надо срочно ставить «на уши» всю службу. И работать на упреждение. Первым делом решить вопрос: чего ждать? Если ему помогли инвазеры, а тут сомнений у меня почти нет, то что они потребовали от Ульриха взамен?

Смехов и Ромашин одинаковым жестом пригладили волосы на затылке, не спеша отвечать.

– Одно могу сказать точно, – медленно проговорил Артём. – Дела инвазеров плохи, если они используют таких шизоидов, как Хорст.

– Только от этого нам не легче, – проворчал Смехов.

Взгляд Хоука стал печальным. Он как бы спросил: старики, не слишком ли велики для вас нагрузки? Не пора ли на пенсию? Но вопрос он задал другой:

– Артём, где ваш сын?

Ромашин ждал этот вопрос.

– Если честно, не знаю. Он собирался отдохнуть и поколесить по космосу вместе с Лилией.

– Необычное желание.

– Почему необычное?

– Молодёжь для отдыха выбирает, как правило, другие варианты: курорты, санатории, острова, отели по берегам морей. Космос – не место для отдыха.

– Каждому своё, – проворчал Смехов. – К тому же Игнат не совсем обычный человек, вы знаете. Да и Лилия тоже.

– Ангелоид? – прищурился Хоук. – Кажется, так определил её сущность Селим фон Хорст?

– Думаю, он не ошибся.

– Посмотрим. Артём, вы можете связаться с сыном?

Артём помолчал; уверенности в том, что он найдёт Игната в ближайшее время, у него не было. Он уже пытался созвониться с сыном по Инсолу, но Игнат не отозвался.

– Попробую.

– Где он может быть?

– Его заинтересовали экзоты.

– Что? – удивился Хоук.

– Как вы помните, инвазеры культивировали Большую Пустоту – как зародыш иной Метавселенной внутри нашей. Из-за чего и разгорелся сыр-бор с постановкой «на уши» всех спецслужб Солнечной системы. Конечно, мы сами не справились бы с этой бедой, если бы не помощь ангелоидов.

– Представителей постчеловеческого УММа, – добавил Смехов.

– Это не доказано, – поморщился Хоук.

– Главное, что «свисты» из центра Галактики остановили инфляционное раздувание Большой Пустоты, а кто их посылал – не так уж и важно. Контактировать с нами у них нет необходимости. Так вот Большая Пустота – один из экзотов или экзотических объектов. Есть и другие.

– Понял. Почему вы считаете, что у ангелоидов нет необходимости контактировать с нами?

– Когда вы идёте в лес за грибами и натыкаетесь на гнездо ос, у вас появляется желание контактировать с ними?

– Это разные уровни.

– Энергетически – да, психологически – нет. В общем, Игната заинтересовала Большая Пустота как Великий Аттрактор. Тем более что Селим фон Хорст был там и рассказал ему о посещении граничного слоя Пустоты.

– Но расстояние до Пустоты – миллион световых лет! Туда не проведена ни одна ветка метро.

– Метро туда проведено, только «червивое», построенное Червями Угаага миллионы лет назад. Не знаю, как Игнату с Лилией удалось выйти на терминал этого метро, но они это сделали. Возможно, помог Селим. У него на Меркурии есть частное владение, где сохранился «скелет» Червя Угаага, внутри которого до сих пор работает… работала, во всяком случае, камера таймфага.

– Но это же колоссальный риск!

Артём вежливо улыбнулся.

– Майкл, я говорил ему то же самое, на что получил ответ: кто не рискует, тот не пьёт шампанского.

– Молодёжь, – проговорил Смехов со старческой интонацией, – что с неё возьмёшь. Хотя на его месте и с его возможностями я бы, может быть, сделал то же самое.

– Вы авантюристы! Все русские – авантюристы!

– Позвольте напомнить: два месяца назад некто Майкл Джошуа Хоук рискнул сразиться с эмиссаром инвазеров…

– Не стоит продолжать, это обычный рабочий момент.

– А год назад тот же Майкл Хоук сиганул без страховки с куттера в Ниагарский водопад. Женщины аплодировали.

Хоук сделал непроницаемое лицо.

– Каждый из нас способен на глупый эпатаж, я не исключение. Итак, Артём, вы берётесь связаться с сыном и объяснить ему ситуацию?

– Да! – сказал Ромашин.

– Не стоит ли подключить к этому делу старшего Хорста?

Артём посмотрел на Смехова.

– Селим – человек своеобразный, – хмыкнул директор ФСБ.

– Вы хотите сказать – если вообще человек.

– Несмотря на энергетику и дополнительные сиддхи, как говорят тибетцы, он больше человек, чем большинство так называемых людей. Но вы правы, поговорить с ним необходимо.

– Возьмите эту миссию на себя.

– Хорошо.

– И ещё момент. Ни один инк не подскажет нам замысла, которым руководствовались инвазеры, помогая Хорсту бежать. Если, конечно, это сделали они. Мы естественно проанализируем со Стратегом Управления все доступные нашей логике варианты, однако логика инвазеровского УММа наверняка отличается от нашей.

– У вас есть идея?

– Нам нужен классный ксенопсихолог, ксенологик, человек, способный понять целеустремления таких сверхсистем, как УММ. А ещё лучше – интуитивно чувствующий их смысловые лакуны, недоступные для обычного разума.

Артём и директор ФСБ посмотрели друг на друга.

– Лилия Эллин? – неуверенно проговорил Ромашин.

– Во-первых, она с вашим сыном у чёрта на куличках. Так у вас говорят? Во-вторых, её знают все, кто имел отношение к делу с Ульрихом. Нужен независимый эксперт, индивидуал, тихий и никому не известный. Чувствую, новый побег Хорста сулит нам ещё большие неприятности, чем уже доставленные им и его негомиками, как он издевательски называл инвазеров, эмиссаров негуманоидной УММ. Мы не должны идти по следу, надо работать на опережение.

– Я не знаю такого специалиста, – озабоченно сказал Смехов.

– Вы, Артём?

– Я не уверен…

– Выкладывайте.

– С моим дедом работал космен Владимир Калаев.

– Он же давно умер.

– Я говорю об его правнуке, Антоне Грине-Калаеве, ему двадцать пять, он – сотрудник российского Центра стратегических инициатив.

– Какое он имеет отношение к ксенологии?

– Ксенология – его хобби. В своё время ему предлагали работу в ИВКе, но он отказался.

– Почему?

– Точно не знаю, но можно предположить, что он не любит никакого диктата в творческом плане и исследует то, что ему интересно.

– С такими свободолюбами всегда проблемы. Но, допустим, он ксенолог. Что из того?

– Если вы помните историю почти столетней давности, старший Калаев вместе с моим дедом Игнатом Ромашиным таранили «спящего джинна». Оба выжили. И оба получили кроме «ментального ожога» кое-что дополнительное.

– Генетические аберрации.

– Дополнительные возможности. Они стали первыми экзосенсами, в отличие от интрасенсов, у которых спящие гены просыпаются от внутренних побуждений. Можно было бы и не заострять на этом внимание, но Антоша Грин-Калаев с рождения демонстрирует исключительные способности прогнозирования. Это мне говорил его отец, Дима Грин, женившийся на внучке Владимира Марианне. Мы были хорошо знакомы.

Хоук постучал пальцами по столу, размышляя.

– Не факт, что он тот, кто нам требуется. Но привлечь его можно. Только очень тихо, без шума, чтобы никто не догадался о нашем сотрудничестве.

– Мы понимаем, Майкл, – сказал Смехов. – Не стоит инструктировать нас по этой проблеме.

Хоук провёл ладонью по лицу, изобразил нечто вроде смущения.

– Прошу извинить меня за назидательный тон. Очень хотелось бы ошибиться в выводах. Хорст сбежал, и на этом всё успокоится. Но не верю я в спокойствие, не тот он человек, чтобы не устроить очередную заваруху перед тем, как покинуть Землю. Слишком много злобы накопил, слишком много обид.

– Переходим на «босс»? – поднялся Смехов.

Он имел в виду систему связи спецслужб, исключающую личные контакты.

– Пока работаем на «спруте». Но возможен и переход на «босс». Аналитики начнут работать с данными побега немедленно. Выводы последуют к вечеру. Артём, вы сможете установить контакт с этим вашим… э-э, внуком?

– Правнуком. Антоша и Игнат практически одногодки. Я поговорю с ним.

– Тогда до встречи, джентльмены, да поможет нам…

– «Джинн», – серьёзно сказал Смехов, косо глянув на Ромашина; судя по всему он имел в виду его сына.

Артём не ответил. Он думал о том, где искать Игната, исчезнувшего в неизвестном направлении три дня назад.

Выйдя из зала заседаний, все разошлись по разным кабинетам, не обращая внимания на летающие под потолком миниатюрные наноры – нановидеокамеры размером с голову комара. Здание УАСС круглосуточно контролировалось системой видеонаблюдения, и к толчее «мошкары» все давно привыкли.

– Зайдёшь? – остановился у двери приёмной Смехов.

Артём заколебался.

– Если только на минуту. Хотелось бы узнать, что стряслось у Кирилла. Не понимаю, почему от него ушла жена.

– Я соврал, – бесстрастно сказал Смехов.

Ромашин с изумлением посмотрел в глаза директора ФСБ.

– Зачем?!

– Есть причины. Кирилл что-то почуял, и я не смог придумать ничего другого.

Словно подслушав его слова, из-за поворота коридора к беседующим вышел Бондарь.

– Ага, вы здесь. Можно зайти?

Смехов молча распахнул перед ним дверь приёмной, где его ждал витс-секретарь, открыл дверь кабинета.

Все последовали за ним.

– Э-формат, – сказал Бондарь.

Смехов молча включил блокировку кабинета.

– Что случилось, полковник?

– Она не та, за кого себя выдаёт!

Директор ФСБ посмотрел на Ромашина.

– Кто?

– Ева Рутберг.

– Я проверил – это Ева Рутберг, инспектор ГУИН, совершенно точно.

– И всё же она – не она. Точнее, в ней сидит «наездник».

– Аппаратура контроля ничего не обнаружила.

– Это нано-уровень.

– Заявление серьёзное. Основания?

– Мне тоже показалось, что она «шатается», – сказал Артём. – Как она вышла на наше Управление?

– Позвонила Майклу.

– Уверен, что инвазеры вселили в неё пси-агента, – сказал Бондарь.

– Зачем?

– Им хочется знать, насколько мы готовы к новому противостоянию и сможем ли перехватить Ульриха, которому явно дали новое задание.

– Я был уверен, что инвазеры ушли. Что предлагаете делать? Взять её?

– Нет смысла, агент покинет носителя, и только. Давайте попробуем проследить за ней.

– В таком случае надо немедленно вставать «на уши»! – Смехов перевёл взгляд на Артёма. – Дружище, постарайся найти Игната. И поговори с Селимом. Может быть, он даст дельный совет.

– Хорошо, – сказал Артём.

Глава 3
Космос велик

После того как им стала доступна древняя транспортная система Червей Угаага, «струны» которой пронизывали пространство Метагалактики во всех направлениях на миллиарды световых лет, Игнат понял, что он совершенно не знает, что такое космос.

Да, он не раз любовался звёздным небом с поверхности разных планет, наблюдал за скоплениями звёзд и галактик с борта космических кораблей и даже преодолевал значительные расстояния – до десяти тысяч световых лет, отделявшие Землю от того же Полюса Недоступности, родины мамы. Но он никогда прежде не был так свободен в выборе направления и никогда не познавал столько нового и необычного, как в этом «туристическом походе» по Метагалактике с любимой девушкой, равно жаждущей познать неизведанное.

Началось же всё с предложения Лилии отдохнуть где-нибудь в экзотическом месте Солнечной системы.

– Мы имеем полное право расслабиться, – согласился Игнат, когда они покинули борт спейсера «Непобедимый» после боя с Ульрихом Хорстом и эмиссаром инвазеров. – Предлагай варианты.

– Плутон.

– Неплохо. Я там был, видел два больших спутника и гулял по ледяным торосам Моря Прозрачности.

– Что такое Море Прозрачности?

– Его назвали так потому, что лёд там абсолютно прозрачен до глубины в несколько километров.

– Хорошо, если ты там был, выберем другое: спутники Сатурна. – Лилия оживилась. – Поищем бриллиантиды! Вдруг они ещё где-нибудь остались в кольцах Сатурна?

– Отец был знаменитым сатурн-дайвингером. Хотя бриллиантиды на самом деле не были друзами бриллиантов.

– Я помню, это зародыши «джиннов». Давай полетим на Меркурий.

– Можно и на Меркурий, в гости к полковнику Селиму. А что, если попросить у него попользоваться его «червивым» метро? Один раз мы уже его активировали, было здорово.

– Ага, еле ноги унесли из Метадомена самих Червей.

– Так то ж мы не знали, как им управлять. А теперь знаем. По идее, метро Червей пронизывает всю нашу Вселенную. Вот это был бы поход!

– Думаешь, Селим разрешит? – засомневалась Лилия.

– Спросим.

– Ладно, давай встретимся как обычно, через час в первом метро Рязани.

– Ты домой?

– Приведу себя в порядок и соберусь.

– Можно я с тобой? Мне не нужно приводить себя в порядок.

Лилия с подозрением посмотрела на обманчиво простодушное лицо Игната.

– Хорошо. Но уговор: интим не предлагать.

– Да ни боже мой! – клятвенно прижал он руки к груди.

И они полетели в Клин, где жила Лилия.

Но без интима не обошлось. Оба жаждали иных впечатлений, тянулись друг к другу, им было приятно даже просто прикасаться рука к руке, локоть к локтю, с нежной дрожью и предвкушением близости, и уберечься от нахлынувшей страсти в тишине гостиной Лилия не смогла. Да и не хотела. Голова кружилась уже под откровенным взглядом Игната, а его шёпот: «Любимая! родная! желанная моя! жить без тебя не могу!» – и вовсе погасил желание думать о чём-либо другом.

Потом Лилия залезла в акваблок, а Игнат позвонил отцу:

– Мы улетаем.

– Далеко? – рассеянно осведомился Артём.

– Лилия согласилась посмотреть на экзоты. Вернёмся – сыграем свадьбу.

– Свадьба – это хорошо, мама будет рада. Но как вы собираетесь посмотреть на экзоты? Какие именно?

– Какие – мы ещё не выбрали. У Селима на Меркурии хранится «скелет» Червя…

– Тот самый, которым вы уже пользовались? Он же практически «сдох»… э-э, прошу прощения, потух.

– Им пользовался и Селим, и ничего, сработал «червячок».

– Вряд ли вам удастся его реанимировать, он слишком стар. Ты мой сын, и я не хочу, чтобы ты рисковал без меры. Тем более что хочешь взять с собой будущую жену.

– Мы попросим Селима проверить работоспособность «скелета», – поспешно сказал Игнат. – Если он не пригоден, попутешествуем по Галактике «автостопом». Надеюсь, вы дадите мне карт-бланш?

– Не наглей.

– Да я пошутил, – засмеялся Игнат. – Хотя хотелось бы иметь разрешение на использование кое-какого транспорта вне Земли. До связи, пап, позвоню, когда соберёмся.

Отцу после этого он так и не позвонил, отчего совесть иногда просыпалась и зудела осой, напоминая о данном обещании.

Через час после сборов – Лилия собралась быстро вопреки вымыслам о медлительности блондинок – они посетили отдел снабжения УАСС, переоделись в новые «кокосы», пригодные для работы в открытом космосе, и нанесли визит Селиму фон Хорсту, перенесясь с Земли на Меркурий по ветке метро, код которой знали только двое: Игнат и его отец.

Инк по имени Йоган, обслуживающий владение бывшего полковника контрразведки, пропустил гостей как давних знакомых.

– Хозяина нет дома, – сообщил он приветливо, – но вы можете располагаться здесь на любой срок и пользоваться любыми вещами.

– Он не сказал, где его можно найти? – поинтересовался Игнат.

– К сожалению, нет.

– А специально нам ничего не оставил?

– Открыл доступ к транспортному терминалу.

– Это славно. Что ещё?

– Ещё сказал: «Дохлого «червяка» не трогайте, линия висит на последнем предохранителе. Лучше поищите другой выход на «червивое» метро».

Игнат и Лилия переглянулись.

– Что он имел в виду?

– Что есть другой «скелет червяка» с выходом в метро Угаага, – предположил Игнат. – Или «глаз Мраг-Маххура», которым пользовались отец и мама на Полюсе Недоступности. Через него они не один раз попадали в мир Червей.

– В таком случае нам надо лететь на Полюс.

– Какая разница? Мы всё равно собирались путешествовать. Начнём с Полюса. А если найдём рабочий терминал метро Червей, сможем полюбоваться экзотами.

– Я бы хотела посмотреть на Великий Океан! – мечтательно проговорила Лилия. – Судя по всему это выступ Метавселенной иксоидов в нашей Метавселенной.

– А Великая Стена – выступ вселенной Червей. Мы там с тобой были. Боюсь, мир Червей схлопнулся, и мы туда теперь не попадём. Селим рассказывал, что был в пограничном слое, окружающем Великую Пустоту.

– Порождение инвазеров.

– Можем махнуть и туда.

– Ничего мы пока не можем. Если этот «скелет» Червя не работает как вход в метро, а второй не отыщется, мы останемся при своих интересах.

– Не останемся, – беспечно махнул рукой Игнат. – Вдвоём мы с тобой видим гораздо больше любой системы датчиков, просто придётся поднапрячься. Ты готова?

– Как пионер! – подняла Лилия руку.

Она верила ему свято, и от этого силы Игната росли как от укола адреналина.

В подземном бункере Хорста-старшего они не задержались.

Побродили по пещерам и тоннелям, образующим ажурную сеть в глубинах коры Меркурия, нашли зал со «скелетом» Червя Угаага, насыщенный «запахами» иной физики.

Гофрированная труба Червя ещё больше ссохлась, покрылась узором дыр, и хотя генератор таймфага внутри её ещё «дышал» – по ощущениям обоих, пользоваться им было опасно.

– Нет, рисковать не стоит, – сказал Игнат с сожалением. – Он и в самом деле еле дышит, да и в прошлый раз перенёс нас с трудом. Придётся искать другой выход.

– Где? – полюбопытствовала девушка. – На Полюсе?

– Если мы начнём суетиться и бегать по космосу в поисках терминалов Червей, потеряем время.

– Но ведь Селим сам предложил искать выход в «червивое» метро.

– Прежде всего давай думать. Он знает наши способности. Судя по его предложению искать метро, он знает, что выходы в метро есть. Иначе не предлагал бы. Логично?

– Не совсем. Почему он тогда сразу не дал координаты терминала?

– Потому что не знал, что мы захотим попрыгать по космосу.

– Это уже ближе к истине, – улыбнулась Лилия.

Игнат поцеловал её, чувствуя радостное возбуждение: она была готова пойти за ним хоть на край света, не требуя никаких объяснений, и это окрыляло. И заставляло думать об ответственности за жизнь любимой.

– Идём дальше. Полковника нет ни здесь, ни на Земле. Значит, он тоже путешествует. Земное метро привязано к планетам и звёздам, уже изученным людьми, не считая исследовательских станций. Вряд ли они ему интересны. Значит, он гуляет там, где не ступала нога человека. А как можно попасть в места, где не ступала эта нога? Только через метро Червей, пронизывающее весь наш родимый космос. Логично?

– Ты безупречен!

Игнат ещё раз поцеловал девушку.

– Вот и давай искать терминал, через который наш полковник входит в «червивое» метро. Он обязан быть!

– Не понимаю, что значит – искать? Где? На Земле? На других планетах? У других звёзд? Даже если мы запросим Стратега вашего Управления, вряд ли он имеет такие данные.

– Это земная логика. Обопрись на ксенологику, которую ты изучала в институте, а ещё лучше – на логику УММа. Слабо?

Лилия надула пунцовые после поцелуев губки.

– Не издевайся.

– И не думал издеваться. Селим говорил, что Черви Угаага не раз посещали Солнечную систему и обследовали планеты. Меркурий они пробуравили, как земные черви – яблоко, побывали на Луне и на спутниках Юпитера и Сатурна. Где ещё они могли оставить терминал своего метро?

– Да везде. Даже на Земле. Сколько зафиксировано случаев бесследного исчезновения людей? Сотни! Особенно в горах. Любопытные находили пещеры, проникали внутрь, не понимая, что влезают в нутро Червя…

– И тот отправлял их к чёрту на кулички!

– Ну да.

– Хорошая идея. Однако вспомни: Черви не только оставляли терминалы, как на Полюсе – «глаз Мраг-Маххура», но и сами исполняли роль таймфага. Селим нашёл в меркурианских пещерах одного из них. А где сдох один Червь…

– Не говори так, они были разумными существами.

– Скорее – доразумными, по твоей же концепции эволюционных рядов разумогенеза. Это мы – разумные.

– Сильно сомневаюсь, – фыркнула Лилия.

– Согласен, зачастую мы слепы, беспомощны, убоги и неразумны гораздо больше, чем может позволить себе разумное существо. Хотя я на самом деле говорил о человечестве как о системе. После неё появится наш гуманоидный «ум за разумом». Но не суть. Может, на Меркурии остался ещё один мёртвый Червь? И Селим пользуется им?

Лилия подумала.

– Надо поискать.

– Вот и давай искать. Не найдём – полетим на Луну.

– А если не найдём нигде? Попросим помощи Селима?

– Отличная мысль, – кивнул Игнат. – Вдвоём мы справимся с любой проблемой. Недаром говорится: одна голова – хорошо…

– А с телом лучше.

Он засмеялся.

– Здорово мы дополняем друг друга.

– Чур, я голова! – вскинула руку девушка.

– Я согласен быть кем и чем угодно, а уж тем более телом, – обнял он её.

После этого они и начали искать умершего в Солнечной системе Червя Угаага, собратья которого оставили тысячекилометровой длины ходы в толщах горных пород многих планет. Что они там искали, оставалось непонятным, но ходы существовали, и даже на Земле они прослеживались в континентальной коре и под океанами, поскольку миллионы лет назад расположение материков было иным, и многие из них скрылись под водой.

Меркурий, истыканный ходами Червей чуть ли не до ядра, искателей «червивых» могильников не обрадовал.

Они объединили свои экстрасенсорные «локаторы», потратили на пси-прощупывание планеты несколько часов, однако работающего в режиме ожидания иновселенского таймфага не обнаружили. Точнее, сначала наткнулись на два десятка энергетических ядер, начали исследовать каждое и поняли, что все они принадлежат сети метро людей, живущих на Меркурии. Ни один из пульсирующих в пси-поле контуров не походил на терминал Червя Угаага.

Лилия приуныла.

Однако Игнат (в глубине души разочарованный не меньше) не подал виду, что их надежды тают, и предложил подруге обследовать Луну.

Для этого они вернулись на Землю, покопались в архивах УАСС и ФСБ и нашли подробные материалы по делу «спящего джинна», обнаруженного американскими астронавтами в глубинах пород Моря Спокойствия более ста лет назад. Будучи сотрудником контрразведки, Игнат легко получил разрешение на изучение материалов, а потом и доступ к лунным объектам, в том числе – пещерам, в одной из которых сотрудники частной компании «Демоны мрака» и нашли артефакт, названный впоследствии «спящим джинном». О том, что это на самом деле боевой гиперптеридский робот, помещённый неизвестно кем и с неизвестными целями в саркофаг на Луне миллион лет назад, они не знали.

– Что ж, теперь полетели на Луну, – сказал Игнат бодро, когда дело о «джинне» и о подвигах прадеда Игната было прочитано. – В средствах мы не ограничены, время у нас есть, было бы только желание. Есть у тебя такое желание?

– Правильно заданный вопрос не нуждается в ответе, – назидательно заметила Лилия. – Пока мне всё интересно. Я не знала, что твой прадед участвовал в операции по захвату «спящего джинна». Вернее, знала только общие положения. А он у тебя прямо герой.

– Я в него! – выпятил грудь Игнат. – Заметно? Мы даже похожи как близнецы, отец говорил.

– Ты хвастун!

– Он протаранил «джинна», заставив его убраться с Земли, а я дал по морде инвазеру, заставив его убраться из Солнечной системы. И с какой стати я хвастун?

– Тебе помогли.

– Ему тоже.

Взгляд Лилии стал растерянным, и он поспешил перевести свои слова в шутку. Обнял девушку.

– Прости, я, конечно же, дурачусь. Мне далеко до прадеда, но я буду стараться.

Лилия с облегчением выдохнула.

– Хвастовство тебе не к лицу. Я полюбила тебя не за подвиги и спортивную фигуру, а за…

– Ум? – хитро ухмыльнулся он.

– Ты неисправим!

– В таком случае исправляй меня, – заявил он, не выпуская её из объятий.

– Отпусти.

– Не могу, приклеился.

– Отклеивайся немедленно! А то…

– Что?

Глаза их встретились.

Потом непонятно как оба оказались в спальне Лилии; с архивными инками они связывались из её дома.

Делами занялись позже, пока не утолили жажду обладания друг другом, которой давно уже не стыдились. Ласки – тоже язык, язык любви, но им нельзя разговаривать бесконечно долго.

Пообедали в ресторане «Золотой Клин», собрались в долгую дорогу, хотя ещё не знали, куда закинет их судьба. Дело увлекло их настолько, что даже Лилия почувствовала такой же азарт, что и Игнат, которому не терпелось побродить по сказочно красивым местам, где ещё ни разу не был ни один человек.

Ещё раз пробежали глазами текст дела под названием «Демон» с грифом «секретно».

Бункер с «джинном» нашли на окраине лунного Моря Спокойствия работники частной американской компании «Демоны мрака», сотрудничавшей с военными фирмами, которые занимались разработкой рудников редкоземельных элементов. На глубине километра шахтёры компании наткнулись на громадный шар диаметром около четырёхсот метров, оболочку которого не смогли просверлить плазменные буры.

Поскольку идеальная форма и неизвестный материал оболочки объекта явно указывали на его искусственное происхождение, открытие засекретили так, что ни научная, ни околонаучная общественность Земли ничего об этом не узнала.

Объект назвали «Зеро», его исследованием сначала занималась спецлаборатория «Суперхомо», принадлежащая компании «Демоны мрака», потом лаборатория Института технологии военно-космических сил НАТО. Как они исследовали объект, какие результаты получили, в материалах архива ФСБ сведений не нашлось, но в один прекрасный момент объект «Зеро» взорвался, и на поверхности Луны образовался кратер диаметром в три километра и глубиной в один.

А спустя сто десять лет на Земле стали происходить странные события, связанные с дрейфом «спящего джинна».

– Ничего мы на Луне не найдём, – огорчилась Лилия. – Там и без нас всё перекопали, изучая кратер.

– Может быть, и не найдём, – согласился Игнат. – Тогда полетим на Полюс Недоступности. Но вдруг повезёт? Во-первых, Черви Угаага рыли тоннели и на Луне, это доказано. Во-вторых, они устанавливали свои машинки для мгновенной транспортировки под всеми могильниками с «джиннами», используя самих «джиннов» в качестве генераторов энергии. Уверен, бункер со «спящим джинном» на Луне не был исключением. Вполне возможно, что такая же машинка осталась и там, под объектом «Зеро».