bannerbannerbanner
Название книги:

Обрученная с Князем тьмы

Автор:
Наталья Александрова
Обрученная с Князем тьмы

000

ОтложитьЧитал

Шрифт:
-100%+

© Н. Александрова, 2019

© ООО «Издательство АСТ», 2019

* * *

Двери лифта разъехались бесшумно, и Оксана оказалась в холле первого этажа. Даже тут были удобные кресла, обитые синей кожей, и светильники причудливой формы, бросающие мягкий, вкрадчивый свет. И картины на стенах – что-то серо-голубое, абстрактное, а потому совершенно непонятное.

Оксана привычно усмехнулась – ни к чему искать смысл в том, в чем смысла не может быть по определению. Вот, к примеру, для чего тут кресла? Кому понадобится сидеть тут, на первом этаже, если его уже пропустила охрана? Человек торопится по делам наверх, некогда ему рассиживаться…

Издательство занимает четыре этажа огромного здания, и отделано тут все с большим размахом. У них в Петербурге представительство гораздо скромнее – всего один коридор на третьем этаже бизнес-центра, редакторы все теснятся в общем зале, у директора, правда, кабинет приличных размеров – чтобы совещания проводить, а у нее и вовсе клетушка, едва два стола умещаются. С нужным человеком и поговорить негде. Хотя она редко на месте сидит – это директор свой кабинет обожает. А на долю Оксаны, его заместителя, достается беготня, командировки и прочая головная боль. Ну, она не жалуется, все же какая-никакая, а карьера…

Охранник приветливо кивнул, когда она сдавала ему пропуск, – узнает уже, она часто сюда ездит. Оксана устремилась к дверям, прикидывая про себя, как потратить то немногое время, что у нее остается до поезда. Офис издательства, конечно, шикарный, но добираться отсюда до вокзала смерти подобно…

Внезапно в холле потемнело, как будто выключились все лампочки. Сердце у Оксаны забилось глухо у самого горла, казалось, что там, под горлом, сидит кто-то сырой и волосатый и не дает дышать. Вспомнилось название болезни – «грудная жаба». Так вот оно что, а она-то думала, что это аллегорическое выражение!

Все произошло буквально за секунду, Оксана не потеряла сознания, кто-то внутри ее отсчитывал время. Она просто застыла на месте, краем глаза увидев, как охранник озабоченно взглянул на нее.

– Все в порядке? – спросил он.

– Да-да… – она пришла в себя, – просто немного устала, трудный день выдался…

И пошла вперед, выпрямив спину.

И только Оксана взялась за ручку двери, как услышала мужской голос:

– Оксана Николаевна! Постойте!

Ее догонял запыхавшийся парень. Хотя нет, парнем его называть не хотелось. Не по причине молодости, тут-то было все в порядке – молод, весьма хорош собой, взгляд открытый. Одет хорошо – ну, этим Оксану не удивишь. Выглядел он очень прилично, так что слово «парень» ему не подходило. «Мужчина» – тоже, так только в автобусе кричат: «Мужчина, передайте на билетик!»

Оксана в автобусе ездила редко – когда машина сломается или вот тут, в Москве…

А того, кто ее окликнул, хотелось назвать церемонно «молодой человек». Оксана так и хотела, потом опомнилась – что она, старушка восьмидесяти лет?

– Что вы хотели? – она слегка улыбнулась.

– Вы ведь Оксана Николаевна? Из Петербурга? – Он остановился и придержал дверь. – Простите меня, я упустил вас наверху. Я Андрей, Андрей Логинов, вот… – Он порылся в карманах и протянул ей визитку.

Мимо проходили люди, было неудобно стоять в дверях, и Оксана слегка поморщилась. Он тут же уловил ее недовольство и вежливо потянул в сторону.

– Простите меня, совсем замотался. Меня просили отвезти вас на вокзал.

– Отвезти? – Оксана подняла брови. – Это что-то новенькое… раньше издательство таких услуг не предоставляло…

– Ну да, просто я тоже еду в Питер… что не так? – снова он мгновенно уловил ее настроение.

– Ничего, просто я очень не люблю, когда мой родной город называют Питером, – призналась Оксана, хотя секунду назад не хотела этого делать. – Понимаете, Питер – это что-то такое… ну, матросы революционные так его называли или рабочие, когда булыжники из мостовой выковыривали. А город называется Санкт-Петербург.

– Угу, в честь Петра Первого… – улыбнулся ее собеседник.

– Нет, в честь его святого, – улыбнулась в ответ Оксана, потому что не ответить на его улыбку было невозможно, – не сочтите меня занудой, но мы, коренные петербуржцы, ужасные снобы.

– Понял. Спасибо за разъяснение. Так вот, я еду в… в ваш город по делам, так что могу подбросить вас к поезду. Время еще есть, но, учитывая пробки, следует поторопиться.

Оксана внезапно ощутила небывалое счастье. Не нужно тащиться через всю Москву на перекладных. Можно расслабиться на заднем сиденье хорошей машины. Что-то она устала сегодня, и поесть времени не было…

– Спасибо вам! – Оксана снова улыбнулась.

– Поедем, Оксана Николаевна, машина ждет!

– Ох, да не зовите вы меня по отчеству, меня все Оксаной зовут! – отмахнулась она. – Так уж привыкли…

Машина ждала их чуть в стороне от выхода, в дальнем углу стоянки. Водитель был незнакомый – ну, Оксана же не может знать их всех. Андрей, как было написано на визитке, работал в отделе по связям с общественностью, или PR.

– Так вас Лида послала? – уточнила Оксана.

Лида Яковлева была начальницей отдела, сама родом из Петербурга, в свое время вышла замуж в Москву, у нее в Северной столице остались мама и сестра, Лида часто передавала с Оксаной небольшие посылочки – подарки к праздникам, лекарство для мамы и разные мелочи.

– Ну да… – Андрей выглядел смущенным. – Понимаете, я новый сотрудник, хотелось бы сразу себя показать с хорошей стороны… есть некоторые задумки…

«Понятно, – сообразила Оксана, – не хочет зря время терять, думает, я помогу ему разобраться, что к чему…»

В конце концов, что в этом плохого? Все хотят побыстрее сделать карьеру.

– Вы, наверно, за целый день устали, – в голосе Андрея прозвучало искреннее беспокойство, – а я тут с разговорами… Отдыхайте!

И Оксана сама не заметила, как задремала.

– Простите, – она проснулась, когда спутник осторожно тронул ее за плечо, – в поезде спала плохо, вот и развезло сейчас…

– Ничего, мы почти приехали… – Андрей снова улыбнулся, и Оксана подумала, что если он еще и умен, то карьеру сделает быстро. Это же не улыбка, а просто море обаяния! Для его работы очень полезно.

Водитель долго пытался припарковать машину, но потом высадил их прямо у вокзала и уехал, буркнув что-то, весьма отдаленно напоминающее «Счастливого пути!».

Посмотрев на часы, Оксана поняла, что времени до отхода осталось мало.

– Надо торопиться! – подтвердил Андрей.

Они вошли в здание вокзала. Было шумно и тесно, как, впрочем, и всегда. Оксана с тоской проводила глазами небольшой стеклянный куб кафе. Здесь было относительно чисто и дороговато для простой вокзальной публики. Таким образом владельцы кафе отсекали нежелательных клиентов. Кафе годилось на крайний случай, если Оксана не успевала поесть в городе, а так бывало частенько.

Вот и сегодня она не ела с самого утра. Поезд пришел в восемь, у нее было время, чтобы съесть плотный завтрак – овсяная каша с миндалем и изюмом, круассан и большая чашка кофе с молоком и сахаром. Сейчас при мысли о хрустящем круассане желудок скрутил спазм. Да что там, она рада была бы даже черствой булке! Но в кафе они уже не успевают, а булочку с лотка схватить она не может себе позволить при постороннем. Не хватало еще, чтобы в издательстве узнали!

Оксана сжала зубы и решительно зашагала к перрону. Поезд уже подали.

В кармане завибрировал мобильный.

– Санка, ты где? – спросил муж.

– В поезд сажусь, – ответила она, радуясь его голосу, – к утру буду, это точно!

– Ну, я думал, ты на «Сапсане»… – разочарованно протянул он, – а так еще до утра ждать…

– Поезд рано приходит, к восьми дома буду, пересечемся! – сказала Оксана.

И отключилась, неудобно было ворковать по телефону в присутствии незнакомого человека. Максим, конечно, обидится. Он вечно ей выговаривает, что по телефону с мужем нужно говорить ласково. «Что от тебя, убудет, что ли, если назовешь Зайчиком или Котей?» – спрашивает он, смешно оттопыривая губу, как маленький. И Оксана в который раз должна объяснять ему, что на работе она не может себе этого позволить.

Вот и ее вагон. Проводница приветливо поздоровалась. Оксана пропустила вперед маму с дочкой. Девочка была очень хорошенькая, светловолосая, в розовом пальтишке, на руках она держала большого игрушечного медведя в розовом платьице.

Андрей проводил Оксану до купе и сказал, что едет через два вагона в обычном купейном.

– До СВ еще не дослужился! – улыбнулся он.

Оксана промолчала, если честно, она тоже не дослужилась, просто билет заказывали для директора, а потом он поговорил с Москвой и решил, что Оксана вполне справится без него. Она и справилась, за это в СВ прокатилась.

– Оксана, – Андрей мялся в купе, – не сочтите меня навязчивым… но я бы хотел поговорить с вами до того, как завтра покажу в издательстве свои проекты. У вас глаз наметанный, вы бы только посмотрели… И я вас приглашаю поужинать…

– Ну…

– Ну, хоть чаю выпьем… – он заглянул ей в глаза.

Есть хотелось до умопомрачения, она прикорнула в машине и теперь не заснет, будет ворочаться и слушать урчание собственного желудка. С другой стороны, Андрей оказал ей любезность, довез до вокзала, а она продрыхла всю дорогу. В общем, Оксана решила, что отказаться сейчас будет невежливо. В конце концов, она сама может заплатить за себя.

Условились встретиться через сорок минут в вагоне-ресторане.

– Я не прощаюсь! – снова Андрей улыбнулся и едва не столкнулся в дверях со второй пассажиркой.

Он пробормотал извинения и скрылся.

– Молодой человек разбрасывает улыбки направо и налево! – засмеялась женщина. – Ох, простите, это ваш знакомый…

– Неблизкий, – улыбнулась Оксана, – мы коллеги.

– Будем устраиваться! – сказала женщина, оглядывая купе. – Места много, в вагоне тихо… Люблю СВ!

 

Женщина выглядела очень прилично – ухоженная, немного за сорок, дорогое бежевое пальто, коричневая сумка известной фирмы, как наметанным глазом определила Оксана. Бизнесвумен? Да нет, эти обычно замотанные, маникюр некогда сделать, Оксана по себе знает. А по соседке видно, что она недавно из парикмахерской. Под пальто костюм соответствующий, сидит отлично, в ушах серьги бриллиантовые. Кольцо опять же… Но все со вкусом, ничего лишнего. Скорей всего, жена крупного чиновника, такие только в СВ ездят.

– Познакомимся? – улыбнулась соседка. – А то пока до дому доберемся, целая ночь пройдет, надо же как-то друг к другу обращаться.

– С удовольствием! – обрадовалась Оксана.

Соседку звали Валентиной. Она достала из чемодана дорожный несессер и еще какие-то вещи. Чемодан был дорогой кожи и довольно объемный, из чего Оксана сделала вывод, что ездила женщина не на один день.

В коридоре послышались шаги двух человек. Шаги были тяжелые и уверенные. Дверь в их купе была приоткрыта, и Оксана увидела двух пассажиров. Впереди шел мужчина средних лет, уже начинающий грузнеть. Волосы его поредели на макушке, глаза смотрели прямо перед собой. Вид у мужчины был начальственный. Следом выступал невысокий крепыш, черный костюм едва не лопался на неправдоподобно широких плечах. Движения его были скупы и вроде бы неторопливы. Про этого тоже было все понятно: охранник. Проходя мимо, охранник окинул обитательниц купе быстрым рысьим взглядом.

Двое заняли соседнее купе.

– Колоритная парочка… – поежилась Оксана.

– Вы не узнали? – удивилась Валентина. – Это же Туманов…

Про Туманова Оксана слышала. Назначенный недавно вице-губернатором Санкт-Петербурга Арсений Туманов, это имя отложилось в голове.

– Его по телевизору часто показывают, – усмехнулась Валентина, – персона известная…

Поезд тронулся. Вот и перрон остался позади, а следом проплыли пакгаузы, привокзальные здания, какие-то заборы, и вот уже поезд набирает ход, и мимо проносятся только огни.

– Вы побудете пока здесь? – Валентина стояла в дверях с полотенцем через плечо.

– Конечно! – Оксана вздохнула, вспомнив, что обещала встретиться с Андреем в вагоне-ресторане.

Поезд тряхнуло на стыке рельсов, и ей показалось, что в купе погас свет. Сердце снова подкатило к горлу. Стало душно, Оксану прошиб холодный пот. Да что же это такое? Она опустилась на диванчик, потому что ноги ее не держали.

Дурнота прошла так же быстро, как в прошлый раз, сердце успокоилось. Что с ней такое? Для обычного женского недомогания еще рано. Переутомилась, ела плохо? Вот это точно. Надо хорошо питаться, высыпаться и больше бывать на свежем воздухе, тогда все пройдет.

С этими благими мыслями Оксана убрала дорожную сумку под полку. Сумка показалась ей тяжелой – вот, совсем нет сил. Да откуда им быть, если с утра не евши? Она достала из сумочки косметичку. В купе было зеркало, там отразилась бледная девица с зализанными волосами.

Оксана вытащила заколки, и благодарные волосы рассыпались по плечам. Однако все же какие-то они тусклые, нет обычного золотистого блеска, за который Максим прозвал ее Златовлаской. И глаза глядят устало, совсем не сияют. А, глупости, просто в купе свет плохой, при таком свете все лица кажутся зелеными, как у покойников…

Оксана расчесала волосы и слегка подкрасила губы, взялась за флакончик духов, но не решилась им воспользоваться. У нее не свидание, а деловая встреча. А то еще подумает этот Андрей что-нибудь не то, увидев ее во всей красе.

Оксане повезло – она похорошела уже после школы, а в детстве была гадким утенком, так что бывшие одноклассники, увидев ее на встрече через год, буквально попадали со стульев. И было от чего: вместо худющей голенастой рыжей девчонки с конопатым носом перед ними появилась золотоволосая красавица с гордой осанкой. Исчезли веснушки, нос перестал казаться курносым, кожа стала гладкая, брови, вместо которых раньше были две рыжеватые запятые, теперь изгибались тонкой дугой. Глаза остались прежними – золотисто-карие, сияющие, как звезды.

Если бы она была хорошенькой с самого детства, судьба ее сложилась бы по-другому. Сначала улыбки взрослых, даже незнакомых людей, потом восхищение мальчишек, зависть девчонок, легкая мания величия – я прекрасна, я лучше всех, мне ничего не нужно добиваться, все и так будет… В итоге раннее замужество, потом разочарование, характер портится, и по прошествии лет, когда красота ускользнет, осознаешь, что немолода, а за душой ничего, кроме нескольких разводов.

С Оксаной все было по-другому. Когда мама увидела, что стало с ее дочкой, она не уставала ей повторять, что ей просто повезло, что нет в этом никакой ее заслуги и что красота – это испытание. Оксана не очень слушала маму, но все же удалось избежать некоторых ошибок.

А когда окончила институт, то поняла, что красота ее работе только мешает. И начала безжалостно закалывать волосы в пучок, почти не пользовалась косметикой, нарочно выбирала бледную помаду и нарочито строгие костюмы. Хотела еще заказать очки с простыми стеклами – для солидности, но решила, что это будет перебор. И украшения она на службу не носила, только простые сережки, чтобы уши не заросли, да еще медальон.

Небольшой золотой овал на тонкой цепочке старинного плетения, с одной стороны на нем был выгравирован символ в виде необычного креста, другая сторона была гладкой. Медальон был старый, бабушка говорила, что он достался ей от ее матери, потому что передается по женской линии. Какова история украшения, Оксана не знала, известно было только, что медальон берегли, не продали и не проели в голодные годы.

– Ну вот, я готова лечь! – Валентина стояла в дверях, лицо ее без макияжа выглядело моложе и как-то беззащитнее.

– А я… – Оксана развела руками, – должна еще встретиться с… это по работе, нужно кое-что обсудить.

– Ну, раз надо, так надо, – кинула Валентина, и Оксана точно знала, что она не подумала ничего такого.

«Не ходить! – мелькнуло в голове. – Вот не ходить – и все! Попросить у проводника чаю, поболтать с соседкой и лечь спать! Неудобно… надо было сразу отказаться. А так он будет ждать… Черт, как не хочется!»

– Я недолго… – против воли в голосе прозвучали виноватые нотки.

– Не беспокойтесь, я почитаю пока, вас дождусь… – сказала Валентина.

– Я не возьму пальто…

Оксана прихватила сумочку и с порога вернулась за телефоном, что лежал на столике. Вот растяпа, мало ли муж позвонит!

Она долго шла по вагонам, навстречу изредка попадались люди – все мужчины. Один в железнодорожной форме даже сурово поинтересовался, куда это она направляется.

– А что, вагон-ресторан закрыт? – с надеждой спросила Оксана.

– Да нет, почему же, – он понимающе подмигнул, – иди-иди, там народ есть…

Оксане стало противно – ясно, за кого этот тип ее принял. Идет молодая женщина одна в ресторан ночью… Черт дернул ее согласиться на встречу!

И правда, в вагоне-ресторане, несмотря на позднее время, кипела жизнь. Точнее, докипала. В дальнем углу сидела компания мужчин, всего четверо – все мрачные, немногословные, похожие друг на друга. Чуть поодаль сидели еще трое помоложе.

Оксана огляделась. Андрея в обозримом пространстве не наблюдалось. Она взглянула на часы – пришла на три минуты раньше, ох уж эта привычка не опаздывать. А он небось думал, что она придет минут на двадцать позже, вот и не торопится.

Пока она раздумывала, не уйти ли прямо сейчас, подошел официант и воззрился вопросительно.

– Я бы хотела поужинать, – сказала Оксана строго и в глаза ему посмотрела твердо.

– Вы одна? – Этот-то сразу понял, что она действительно пришла поужинать.

– Я жду знакомого.

Он крутанулся на одной ноге и убежал за меню.

Скатерти на столах были несвежие, пахло в ресторане не слишком аппетитно, но все же это был запах еды, от которого у Оксаны снова скрутило желудок.

Официант принес два меню. Оксана раскрыла свое, чтобы не сидеть просто так. Список блюд ее не порадовал. Мясного на ночь она решила не есть, вот если рыбу… но возле рыбных блюд стояли какие-то карандашные пометки. Закуски… она же не выпивать сюда пришла, а поесть.

Официант к ней не торопился – видно, ждал, когда придет ее спутник. А вот, кстати… Оксана взглянула на часы, спутник-то опаздывает. Уже прошло десять минут. Ее охватила злость. Ну что за тип, сам так просил ее прийти… Ладно, не уходить же под насмешливым взглядом официанта.

Она помахала рукой.

– Вот это что за иероглифы? – она показала строчки в меню.

– Лосося нету, а треску готовить долго, – ответствовал официант, глядя в потолок, – она еще мороженая.

– Так… а курица?

– Не советую, – официант доверительно наклонился, – жирный очень петух… а говядина…

– А говядина вышла на пенсию по возрасту, прежде чем на бойню попасть? – прищурилась Оксана.

– Примерно так, – прохиндей блеснул глазами.

– Ну… вот творожники со сметаной.

– Творожники только на завтрак идут! – снова он возвел глаза к потолку. – И блинчики тоже.

– Ну, хоть чаю можно в этом гадючнике получить? – Оксана невольно повысила голос.

– Чай – это пожалуйста… – смилостивился официант, – какой желаете – черный, зеленый, травяной…

– Черный, сахару побольше и булочку…

– Будет сухое пирожное… – сказал официант, очевидно, прочитав это на потолке.

– Валяйте! – Оксана была так зла, что компания за столом в углу могла бы прикуривать от нее сигареты.

Этот негодяй Логинов передумал! Заманил ее в этот вертеп, а сам решил спокойно улечься спать! Ну, это ему даром не пройдет, уж она позаботится, чтобы все его начинания провалились. Отправится в Москву ни с чем. Да еще и Лиде Яковлевой она позвонит и наговорит про него разного. Пускай его уволят!

Сухое пирожное оказалось обычным коржиком, какие давали давным-давно в школьном буфете, Оксана и тогда уже их терпеть не могла. Чай был из пакетика, тот так и плавал в стакане раздувшимся пузырем. Ресторан называется!

Однако чай был горячим и сладким, Оксана пила его не спеша, маленькими глотками, и желудок потихоньку отпускало. Что ж, сейчас она допьет чай и пойдет в свой вагон. Неудобно перед попутчицей – та не спит, ждет ее, чтобы дверь закрыть.

Оксана порылась в кошельке и поискала взглядом официанта, но тот, как назло, куда-то запропастился.

Вдруг поезд резко тряхнуло, где-то вдалеке раздался грохот. Со столиков падали тарелки, бокалы. Оксане пришлось вцепиться в край стола, чтобы не упасть, ее чашка опрокинулась, остатки чая разлились по скатерти. Кто-то вскочил, кто-то закричал. Движение поезда замедлилось, потом, с жутким скрежетом тормозов, он остановился.

* * *

– Что случилось? – спросила Оксана появившегося официанта, но тот только сделал большие глаза и замахал руками, еще больше увеличив нарастающую панику.

– Смотрите, пожар! – вскрикнул мужчина за соседним столиком, отдернув занавеску.

На его лице мелькнул красноватый отсвет.

Оксана последовала его примеру – отогнула край занавески и прильнула к окну.

Там, за окном, густая ночная темнота была подсвечена и раскрашена мрачными багровыми сполохами. В этих отсветах проступали кусты вдоль насыпи и убегающий вдаль ночной лес.

Оксана еще плотнее прижалась к стеклу, заглядывая вдоль поезда, туда, где был источник этих отсветов.

Поезд слегка развернулся на плавном повороте, ей были видны уютно светящиеся окна вагонов… но дальше, за несколько вагонов от ресторана, эта светящаяся цепочка была разорвана, там полыхало неистовое багровое пламя, озаряя какие-то чудовищные, хаотически перемешанные обломки горящего, искореженного вагона.

В проходе между столиками появился тот официант, который обслуживал Оксану. Лицо у него было помятое и какое-то опрокинутое. Его останавливали, возбужденно допытывались, что случилось.

– Ничего, ничего… – мямлил он, глядя куда-то в сторону, – вы не тревожьтесь, закусывайте, начальство разберется… только рассчитайтесь на всякий случай, а то как бы чего…

– То есть как это – ничего?! – авторитетным басом прервал его крупный мужчина в темно-сером костюме. – Мы же видим – в поезде пожар, машинист совершил аварийную остановку! Сообщите подробности! В каком вагоне пожар, какие последствия, на сколько времени задержится поезд… я, между прочим, не рядовой человек, имею право знать…

– А я, значит, лох? – вызверился мрачный тип из другого угла ресторана. – Я тоже имею право! Мы все имеем право! А то, видишь ли, рассчитаться мы должны, а знать нам ничего не положено!..

– Не мучьте меня! – взмолился официант. – Я человек маленький, мне лишнего болтать не велено… – Он безнадежно махнул рукой и ретировался в подсобку.

– СВ! – послышался визгливый женский голос. – Это СВ горит!

Оксана вскочила, подброшенная беспокойством, бросила на стол деньги и направилась к выходу.

 

Однако в дверях вагона-ресторана ее остановил мужчина средних лет с неприветливым скользким взглядом.

– Вы куда это? – осведомился он, пристально оглядев Оксану.

– Не беспокойтесь, деньги я положила на стол! – ответила она неприязненно. – Хотя ужином это назвать нельзя…

– Я не сомневаюсь, что положили! – заверил ее скользкий тип. – У нас поезд приличный, у нас иного-прочего не бывает. Только вы пока лучше посидите, отдохните.

– С чего это? – завелась Оксана. – С чего мне отдыхать? Я в СВ еду!

– Уже не едете! – рявкнул тип. – Горит СВ! Так что сиди здесь и не мешайся под ногами!

Он поднял руку, и Оксане показалось, что этот тип сейчас ее ударит. Она попятилась и буквально упала на стул.

Поезд окончательно остановился. В окно были видны люди, прыгающие из дверей прямо на насыпь. Вот беззвучно полопались стекла и повалил изнутри густой дым. Оксана вздрогнула, представив, что там сейчас творится – черно от дыма, жар, копоть, люди мечутся в панике…

Скользкого неприятного типа кто-то позвал, и он на минуту отошел от дверей, Оксана тихонько проскользнула мимо. Никто ее не удерживал.

Она пробежала несколько вагонов, проталкиваясь между взволнованными полуодетыми пассажирами, никто ничего не знал, все были в панике. Так она достигла последнего вагона перед СВ, это был обычный купейный. Заплаканная проводница в криво застегнутой тужурке заступила Оксане дорогу.

– Стойте, нельзя туда!

Оксана и сама поняла, что нельзя.

Поезд стоял. В вагоне были открыты купе, из них выглядывали растерянные заспанные люди. Пахло дымом и еще чем-то противным, химическим.

– Сволочи, обили вагон пластмассой, она как порох вспыхивает, – с ненавистью гудел крупный мужчина в одних брюках со свисающими подтяжками, – сгорим тут все, как крысы…

– Не болтай лишнего, – откликнулся пожилой железнодорожник, протискиваясь мимо. На лице его была густая копоть, рукав тужурки разорван. – Ежели бы там пластмасса была, уже весь поезд запылал бы. А так один вагон всего выгорел, да и то не весь. Еще хорошо, что народу немного в СВ-то…

– Им все хорошо! – не унимался тип в подтяжках. – С чего пожар-то случился?

– А я знаю? – огрызнулся проводник. – Надо думать, курил кто в постели, да и заснул…

– Ага, а рвануло почему? – с подозрением спросил мужчина. – Ты идиотов-то из нас не делай, мы все слышали. Террористы это, вот что я вам скажу! Там, в СВ этом, большие шишки ездят!

– Болтаешь больно много, – осуждающе сказал проводник, – хуже бабы…

– Коля, да иди же ты оденься! – позвал из купе нервный женский голос. – Да и вещи надо собрать!

На пороге появилась растрепанная женщина в расстегнутой кофточке и утянула мужа назад.

– Вот тебе и СВ, – протянул кто-то. И закончил традиционно: – Богатые тоже плачут…

Оксана устремилась к проводнику и тронула его за рукав.

– Что там случилось? Есть жертвы? Я не просто так спрашиваю, – заторопилась она, видя, что он нахмурился и пошлет ее сейчас подальше, – я там ехала, в пятом купе…

– А-а… – В его глазах проступило узнавание, и она вспомнила, что встретила этого человека, когда шла в вагон-ресторан. Он еще подмигнул ей. Господи, как давно это было!

– В пятом купе, говоришь? – проводник помрачнел еще больше. – Повезло тебе, девушка. Пятое купе дотла выгорело. И соседние два тоже. Никто оттуда не спасся. Так что как приедешь в Питер, самую большую свечку Богу поставь, спас он тебя, вот что…

Он отвернулся и пошел по коридору в соседний вагон, Оксана же осталась стоять словно парализованная… Она прислонилась к стене, ее толкали проходившие мимо, но в голове металась лишь одна мысль: если бы она не пошла в вагон-ресторан, сейчас ее не было бы на свете. Бедная Валентина, такая приятная женщина! Какая ужасная смерть!

Снова из соседнего сгоревшего вагона потянуло химической гарью и еще чем-то отвратительным. Оксана с ужасом сообразила, что так пахнет горелая человеческая плоть. Ее затошнило. Дверь вагона была открыта – какие-то люди сновали туда-сюда. С улицы тянуло свежестью, и Оксана шагнула туда, прямо в открытую дверь.

Она непременно упала бы прямо на насыпь, если бы ее не подхватили сильные руки.

– Осторожнее! – крикнул кто-то. – Так и ноги поломаете!

Какой-то мужчина помог ей утвердиться на ногах, она равнодушно отмахнулась и побрела в сторону, где ее вытошнило прямо на покрытую копотью землю.

Стало немного легче. Прошла головная боль, исчез тугой комок, стоявший в горле.

Оксана огляделась по сторонам.

Поезд стоял. Вокруг не было ни огонька, ни намека на человеческое жилье, только чахлые кусты с остатками листьев жались к насыпи да вдали виднелся лес, к которому уходила линия электропередачи. Огня не было видно, только едко пахло дымом и летали вокруг хлопья сажи, как хлопья черного снега. Уцелевшие пассажиры СВ сгрудились чуть в стороне. Кто-то сидел на чемодане, кто-то – на бревне, одна женщина громко стонала, прижимая к груди распухшую левую руку, ее муж топтался рядом и монотонно, на одной ноте, повторял:

– Люся… Люся… ну, Люся…

Солидный мужчина прижимал платок к щеке, тщетно стараясь остановить кровь из глубокой царапины, его светлый плащ был вымазан глиной. Скромно одетый старик жутко кашлял, очевидно, надышался ядовитым дымом. Оксана смотрела издали, ей казалось, что все, что она видит, ненастоящее. Такого не могло случиться! То есть могло, но только не с ней!

Напрасно искала она среди пассажиров женщину в бежевом пальто – довольную жизнью, уверенную в себе… Не было и того начальственного мужчины… как его… Туманов, Арсений Туманов. И его охранника тоже не было. Как сказал тот пожилой проводник? Пятое купе выгорело полностью, и два соседних…

Послышался детский плач, девочка в розовом грязном пальтишке рыдала навзрыд:

– Мишка, мой мишка!

– Маша! – склонялась к ней мать. – Ну перестань! Тут такое творится. Ну, купим нового мишку, как приедем!

– Я хочу этого! – Девочка вырвалась и побежала с плачем вдоль поезда. Ее мать бессильно опустила руки.

Оксану забила крупная дрожь, ноги подкосились как ватные, и она опустилась бы прямо на грязную землю, если бы не тот мужчина, что один раз уже не дал ей упасть. Он схватил Оксану за плечи и встряхнул, как тряпичную куклу.

– Ну-ну, не надо падать в обморок, это не ко времени.

Оксана подняла голову и посмотрела на него. У нее ничего не получилось, перед глазами стояла густая серая пелена. Сильные руки потащили ее к остальным погорельцам.

По дороге Оксана пришла в себя и вяло попыталась освободиться. Мужчина в длинном светлом плаще вытащил из кармана плоскую металлическую фляжку и пытался смочить окровавленный платок. Оксанин спутник довольно бесцеремонно выхватил у него из рук фляжку и протянул девушке.

– Выпейте!

Она помотала головой, но он почти силой влил в нее несколько глотков. Огненная жидкость обожгла пищевод, однако серая пелена перед глазами исчезла.

– Ну? – спросили Оксану. – На ногах держитесь?

– Держусь, можете меня отпустить, – сухо ответила она.

Окружающие предметы приобрели четкость, однако дрожь не прошла. Тогда тот человек предложил ей свою куртку.

– Не надо, – решительно отказалась она, – здесь холодно.

– Вы правы. – Он метнулся куда-то вбок и принес простую дорожную сумку, откуда достал серую «полярку» с капюшоном.

– Она чистая, – улыбнулся он, – берите.

– Вы и вещи сумели вынести? – удивилась Оксана.

– Да, мое купе было с краю… – он выразительно помолчал, – а вы как выбрались?

– Я могу получить назад свою фляжку? – удивительно вежливо для такого случая поинтересовался мужчина в светлом плаще.

Оксанин собеседник отвлекся, избавив ее таким образом от ответа.

Появился начальник поезда – коренастый мужчина с мрачно сдвинутыми бровями.

– Все на месте? – обратился он к парню в полицейской форме, отиравшемуся возле пассажиров.

– Все, кроме тех шестерых! – отрапортовал тот и кивнул в сторону сгоревшего вагона.

– Должно быть двенадцать, а тут сколько? – еще больше нахмурился начальник.

– Да расползаются они… – вздохнул парень, – женщину беременную вон в четвертый вагон позвали, девчонка тоже куда-то делась…

И правда, только что были мама с дочкой – и вот уже нету, проводница соседнего вагона поманила их и посадила на свободное место.

– Ты куда смотрел? Мне же полный отчет нужен! – разъярился начальник.


Издательство:
Издательство АСТ
Книги этой серии: